Какие бы вопросы я бы хотела задать бедуину, окажись я с ним один на один на политическом диспуте? Конечно же, самые серьезные: об отчуждении земель и расселении в поселках, о наркотиках и проституции, отношении с государством и с арабами, о помощи палестинцам летом во время «Нерушимой скалы», о многоженстве и национальном страховании, воровстве и преступности, детях и женщинах, ценах на баранину и накидки из верблюжьей шерсти, о кочевьях и выпасах, о религии и образовании, культурных кодах и традициях. Но какие серьезные вопросы, когда в 10 утра в конце декабря в пустыне так холодно, что единственный вопрос, который хочется задать «а где тут у вас горячий чай?».

Маша ХИНИЧ

А за чаем разговор плавно перетекает от исламизации барханов к белому флагу дружбы, развевающемуся над шатром одного из бедуинских семейств, осевших в районе Хар Ха-Негев. Семейств, решивших принять участие в туристическом проекте «Дорогой шатров», который будет явлен широкой публике 9 и 10 января 2015 года. О деталях речь пойдет ниже, а пока – о закопченном чайнике, ставшем в этот холодный день символом пустынного туризма, и веретене, без которого не выходит из шатра ни одна уважающая себя бедуинка. А они себя уважают…

Белый флаг над шатром означает, что все, кто хочет зайти сюда на огонек, на уголек костра под чайником – заходите! Дымящийся на углях чайник в шатре напротив Авдата и длинные тканные полотнища-дорожки… Уже упомянутая уважающая себя бедуинка с веретеном в руках, впав в транс в свободное от выпаса стада время, может соткать 30 метров дорожки за 16-18 дней на небольшом ткацком станке, переносную модификацию которого нам тут же, не отходя от чайника и показывают: 4 палки, два камня, челнок, уток и веками передаваемое умение. Хотя, когда начинаем разбираться, оказывается, что умение передалось через века не всем, а было вновь внедрено в стойбища благодаря усилиям еврейской девушки Яэль, организовавшей в Негеве и Араве проект «Возвращение в пустыню».

Яэль Бейт-Ави

Яэль Бейт-Ави — специалист по пустынному туризму — после армии осталась в Негеве, работала на верблюжьей ферме в Шахарут и увлеклась ткачеством. Начала ездить по бедуинским стоянкам, выяснила, что очень многое забыто и с воодушевлением взялась за возрождение забытого, вдохнув в ставшие было музейными экспонатами вещи новую жизнь, научившись от пожилых бедуинок сучить нить, прясть, ткать, вышивать, окрашивать пряжу, натягивать нити (это отдельное искусство и когда надо натянуть  нити для широкого полотна, приглашаются особые мастерицы)  и строить ткацкие станки. И еще она успела пожить в Африке и вернуться оттуда в Негев с идеей Moving Live Museum, которую и осуществляет здесь на Негевском нагорье.

«Сейчас в пустыне — 40 холодных дней — так объясняет Салям из племени Эль-Ваджа, в чей шатер под названием «Яhала – Добро пожаловать» — мы и закатились с утра. – Вода ночами замерзает. Холодные дни мы определяем по лунному месяцу. Зимой всегда стоим на одном месте – спасаемся от заморозков и дождей. Весной каждые две недели меняем место – таковы законы выпаса. А летом  — свободны. Мы должны двигаться:  новые места придают новые силы и новую энергию». А осенью…»  А осени, как известно, в Израиле не бывает.  Салям объясняет, как жизнь бедуинского кочевья подчинена лунному календарю, как приходится учитывать современные нравы и как не просто бедуину с ашкеназами. Из его речей я уяснила, что последним приличным ашкеназом был Бен-Гурион. Слово «евреи» Салям вообще не произносит, только «ашкеназы» – то есть вот эти замерзшие, бледные, не умеющие прясть дамы с i-padами, не отличающие овечью шерсть от козьей. А вот и нет! Я отличаю – откуда-то знаю, видно от дальних сефардских предков. Стенки шатров делают из полотнищ, сотканных как раз из козьей шерсти – она не промокает. Ссучить нить из козьего волоса куда сложнее, чем из овечьей шерсти. У каждого веретена и прялки есть свои хитрости и тайны, и каждая бедуинка, выводящая стадо на выпас, выходит с запасом шерсти в наплечной сумке и с веретеном в руках. Без веретена  нет нити, без нити – нет пряжи, без пряжи – полотна, без полотна – шатра.  А без шатра в пустыне никак не обойтись.  Секретам верчения  веретена и прялки и будут посвящены 9 и 10 января – не все дни целиком, а часы, не отведенные на сон, еду, прогулки по пустыне и катание на верблюдах. И, конечно, ашкеназы уже успели занести в пустыню моду на кулинарные семинары – так что еще будут учить, как готовить твердый соленый творог «афик» — точно такой, какой у казахов называется «курт», как толочь кофейные зерна, молоть пшеницу, а также ткать и даже пасти овец.

Салям никуда не спешит

Чтобы убедить ашкеназов приехать сюда, надо было сначала убедить хамулы убрать мусор. За день скитаний по Хар ха-Негев мы выслушали один и тот же рассказ столько раз, что поверить в него уже было нельзя. На деле все свелось к обычным товарно-денежным отношениям. Когда за вывоз мусора стали платить, его стали вывозить. А вот договаривались об этом несколько лет. До этого, гласит ловко скроенная легенда, мусора не было, потому что бедуины питались только питами, афиком и мясом. Кости обгладывали собаки. Бледнолицые стяжатели привнеси в стойбища молоко в картонках и овощи в жестянках, а картонки и жестянки собаки обгладывать не желали. Но вы и сами услышите этот рассказ в нескольких вариациях и сами поучаствуете в учтивых спорах об экологии и безотходном производстве и о  туристах с Запада, которым важна чистота и эстетика, как подчеркивают Салям, Яэль и Хедва – местный добрый ангел, представляющая туристическую амуту Хар ха-Негев и уговорившая 200 местных бедуинских семей участвовать в течение года в проекте «Дорогой шатров». Впрочем, сначала уговорили женщин – убедили их попробовать некие альтернативные  занятия повседневной жизни: семинары ремесел и прием туристов.  9 и 10 января будет апробация этого проекта на 8 стоянках. Цены в эти дни на еду и ночевку – единые, семинары – бесплатно, а затем каждая семья будет устанавливать свой прейскурант на нехитрые туристические услуги: шатер, завтрак-ужин, пешеходный маршрут, пустыня, горы, над которыми небо, тишина и временами — танковые разряды  учений с негевских полигонов. Современный мир преследует везде, но пока мы не встретимся не познакомимся с миром пустыни, мы его не поймем.

Мудрость в пустыне приходит, как только уходит холод из костей. Приходит с пониманием радушия  и дружелюбия, с переоценкой городской отчужденности. Но расслабляться не стоит – бедуинская культура гостеприимства не исключает настороженности к чужакам. Стандарты пустыни не просты. Также не просты и рисунки на камнях и скалах горы Мехия рядом со стоянкой  Саляма. Здесь в парке наскальных рисунков – около 45.000 процарапанных в черной патине камней изображений.  В районе более известной горы Карком («Mountain of Saffron», по-арабски Джабаль-Идейд — http://www.harkarkom.com/), расположенной южнее – около 40.000 рисунков.  Про рисунки Мехии знают давно, но систематически изучать и копировать  стали лишь 2-3 года назад. Эти рисунки – своеобразное наскальное граффити. Коричнево-оранжевые силуэты серн, газелей, быков, коз – не понятно каких животных на четырех лапах и с рогами.  А если без рогов, но с хвостом, то явно тигра.  По слою патины можно очень приблизительно определить время их создания. Так же приблизительно можно догадываться,  почему здесь так много изображений газелей – то ли они водились в этих местах в изобилии, то  ли что-то символизировали.  Зато изображение ступней единогласно признано символом языческого бога. Здесь безумно интересно:  по этим камням можно сутки ходить, скакать, ползать, можно перерисовывать, фотографировать, но привести к этой горе могу лишь бедуинские проводники – это если идти «Дорогой шатров», а так  еще пара сотен местных экскурсоводов, обращающих внимание гуляющих масс на лечебные растения под ногами – один из видов полыни «Лаанат ха-мидбар»  или «шийх» или לענת המדבר . Под ногами тут валяются и кремниевые орудия – вспыхивают на солнце гладкими поверхностями. Можно и самим найи это место – спуститься от наблюдательной площадки «Мицпор Липо Галь» מצפור ליפא גל

Самый загадочный рисунок: археологи считают,  что это газель, а на мой  мой взгляд — скорпион

Бедуины обитают в районе Хар ха-Негев уже лет 300. Сейчас здесь около 200 семей. Часть – из племени Джанаби, другие  — из Эль-Ваджа и хамулы Аль-Кашкар. Все они расселились вокруг Авдата, бывшего когда местной столицей. В Авдате выращивали виноград и оливы. По всей  Римской Империи были известны вина отсюда – это знают благодаря  печатям на сохранившихся кувшинах. Рядом с Авдатом есть виноградник Эяля Израэли – http://www.carmey-avdat.co.il/. И есть рощи олив – их выращивают и осевший на земле   бедуинские семейства, им же принадлежат часть посадок пшеницы.  Пшеницу обрабатывают соврменнымиметолдами. Но часть колосьев сохраняют и  нам демонстрируют не только  «песнь кафе», но и «песнь хлеба»  — так называют ту мелодию, которую можно услышать в камне. То есть, если не столь поэтически, так называют те звуки, которые возникает при работе ручного жернова, который крутит вся та же неутомимая Яэль.

Нечто вроде матфуны и афик

Ночевка, ужин и завтрак возможны в зависимости от принимающих вас стоянок — от 5 человек до 60.  Прогулки по пустыне могут длиться от получаса до 6 часов. Цена  — самые разнообразные, поэтому даже не буду их приводить. Основные блюда называются матфуна, мансаф и маклюба – вариации риса, курицы, картошки, моркови и специй. Еще есть тафета
чечевица с овощами, и уже упоминавшийся «афик» (бедуины произносят это слово как  «афиг»).  Есть еще и самна – топленое масло (такое  же делают и йеменцы), которое хранят в бурдюках из козьих шкур. Коза – это пустынный  супермаркет: используются ее мясо,  молоко, шерсть, шкура. И вот еще новое понятие: «тадмия» – мужская шапочка, связанная из верблюжьей шерсти.

Песня пшеницы

Представления об эстетике пока совпадают не полностью

«Лаанат ха-мидбар»  или «шийх» или לענת המדבר

Самая разнообразная программа предлагается на стоянке, названное «Кфар Ариха» — по крайней мере, так это место обозначено в waze.  Именно там, мастерица по имени Иджмия рассказала,  что  спешить бедуины не любят, и потому им отдельно объясняли, что туристам надо успеет все показать за короткое  время. Но лучше, как известно, не спешить и помнить, что есть разница между тем, что ожидают туристы и что они увидят. Впрочем, это истинно не только в пустыне, а везде и во всём. И даже в 2015-м году.

Страница проекта «Возвращение в пустыню» в фэйсбуке — בחזרה למדבר

Дополнительная  информация, карты  и запись: 08-8681635, 050-6679907 или по адресу goadva@gmail.com   — туристическая амута «Хар ха-Негев» и на сайте www.negevtour.co.il
Вот здесь — http://www.negevtour.co.il/?p=11 — перечислены телефоны тех стоянок, куда можно обратиться напрямую. На этой же странице сайта указаны цены для 9-10 января.
Карта “Дороги шатров” — здесь.