На одном из официальных сайтов, посвященных польскому искусству 20 века, о нескольких художниках написано так: “начали свою карьеру в Польше, продолжили за границей”. В пробеле после запятой – то, о чем официоз упоминать не любит: война, концлагеря, страшные смерти и судьбы, и немногие выжившие. Среди таких выживших и исковерканных – одна из самых оригинальных польских скульпторов и художников 20-го века, еврейка Алина Шапошникова, родившая в Польше в 1926-м году, умершая от рака груди в Париже в 1973-м, прошедшая через гетто и концлагеря. Через гетто Пабьянице, Лодзи, Терезиенштадта и через концлагеря Берген-Бельзен и Освенцим. Она попала туда вместе с матерью, которая была врачом, благодаря этому они выжили. Шапошникова – феминистка и отчужденной экспериментатор – стала одной из первых европейских художниц, обратившихся к проблеме телесности, дерзко отринув все табу. Ее первая в Израиле выставка рисунков и скульптуры “Следы на теле” проходит до конца мая во все обращающего к модернизму Тель-Авивскому музею искусств, – 65 работ Алины Шапошниковой из польских музеев, парижских галерей и частных коллекций.
В течение двух десятилетий (последние 10 лет жизни она провела во Франции, где ее причисляли к представителям “нового реализма”) Шапошникова преобразовал классическую скульптуру на свой манер, в соответствии со своими представлениями о метаморфозах тела, лексиконе пластики, с помощью новых материалов (излюбленный – полиэстер), новых форм, нового языка лепки и с помощью нового творчества, выросшего на благодатной парижской почве и на основе ее трагической биографии. Разрушительной биографии, и потому ее работы быстро окрестили “деконструктивизмом” – а какими еще они могли быть после концлагерей и неизлечимой болезни? Хотя на единственной представленной на выставке фотографии, она – улыбчива и счастлива, просто сгусток жизнелюбия.
Шапошникова расширила представление о скульптуре, делая отливки с собственного тела – отливки в стиле декаденса и раскрашенного изношенного отчаяния. Тела, распластанные в барельефы, головы в виде цветов на клумбах трагедии, руки – как ростки в гербариях, двусторонние скульпторы – точные как перчатки, сшитые по мерке. Вазы в форме губ, тарелки в форме груди. “Человеческие растения” – так называла свои работы Алина Шапошникова, рисовавшие вместе с тем столь хрупкие рисунки незащищенных тел. Нежные рисунки, а на их фоне – скульпторы, отлитые по гипсовым слепкам частей тела из полиэстера, железа, цемента, цветной смолы, спаянные из железных опилок, притягивающие к себе внимание так, будто они сделаны из магнита экспериментальной эстетики, а мы, зрители – как раз из железного мусора, привлеченные творчеством художницы на стыке поп-арта, сюрреализма и нового реализма, феминизма и женственности, телесности и болезни. Она пыталась найти истину в деформации, в метаморфозах распада.
В 60-е годы многие художники экспериментировали с “живописью материи”, рисуя и лепя из песка или железа, но Алина Шапошникова рисовала и лепила из трагедии и отчаяния. И еще – из неуемной жажды жизни. После войны Шапошникова училась сперва в Праге – традиционному, классическому искусству. В 1948 году она получила стипендию для обучения в Высшей школе изящных искусств, в Beaux-Arts в Париже, где на нее произвело огромное впечатление творчество Огюста Родена и прежде всего Генри Мура. Вскоре она заболела и вернулась в 1951-м году в Польшу – как и многие люди ее поколения, она верила в коммунистические идеалы и даже была членом Компартии. За 12 лет работы в Польше она стала одним из известнейших художников в стране. В фойе Дворца науки и техники в Варшаве, небоскреба, построенного по образцу сталинских высоток, стояла ее скульптура “Дружба”, изображавшая советского и польского рабочих, сделанная ей в 1953-м году. В 1954-м году она сделала скульптурный портрет Сталина, объясняя, что усвоенные ею уроки французского левого гуманизма отлично сплетаются с соцреализмом. Но в том же 1954-м году она же изготовила скульптуру, посвященную жертвам сталинских чисток в Венгрии, а в 1957-м отлила несколько “Рук” – памятников героям Варшавского гетто. “Дружба” исчезла в конце 1980-х, зато сохранилась на марке, выпущенной к десятой годовщине советско-польского договора о дружбе. В 1963-м году Шапошникова вернулась в Париж.
Сама Шапошникова говорила, что стремится удержать с помощью полиэстера текучие моменты жизни, ее парадоксальность и абсурдность одновременно. Ведь человеческое тело – повторяла она – наиболее чувственный и при этом единственный источник радости, боли и истины и “любое прикосновение оставляет на нем след”. Следы неправильных фигур, фрагментаций, смещения, сексуальности и юмора: не каждая превратит свои живот в серию “Подушки”, а ноги в серию “Сувениры”, не каждая сконструирует тело, состоящее из пластов расслоений и наслоений, из спонтанных импульсов жизни и смерти в полиэстере, импульсов распада.
В 1965 году она получила первую премию фонда Копли, в жюри которого входили Марсель Дюшан, Роберто Матта, Макс Эрнст и Жан Арп. Широкая публика узнала о Шапошниковой уже после ее смерти, когда на знаменитой кассельской выставке “Документа” в 2007 году организовали ее экспозицию. Позже была устроена выставка ее скульптуры, рисунков и фотографий в Брюсселе в 2011-м году, в парижском центре “Помпиду” и снова в Касселе в 2012-м году, в Лос-Анджелесе и год назад в нью-йоркском MoMA. Такая же экспозиция: от летучих рисунков к изменчивой скульптуре и фото-скульптуре парижского периода творчества Алины Шапошников 60-х и начала 70-х годов XX века – проходит сейчас и в Тель-Авивском музее искусств до 31 мая.
Выставка работ Алины Шапошниковой “Следы на теле” продлится до 31 мая. Куратор – Ахува Исраэль.
Сайт Тель-Авивского музея – http://www.tamuseum.com
Часы работы: воскресенье – закрыто, понедельник, среда, суббота – с 10.00 до 18.00; вторник, четверг – с 10.00 до 21.00, пятница – с 10.00 до 14.00.
Маша Хинич. Фотографии работ Алины Шапошниковой предоставлены отделом по связям с прессой Тель-Авивского музея искусств
Leave a Reply
Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте, как обрабатываются ваши данные комментариев.
