Приходило вам в голову когда-нибудь, пылесося ковер или чистя его щеткой и пеной, или как в детстве – вытаскивая во двор зимой и втаптывая его в снег, задумываться, а что же такое настоящий ковер? Почему ковры висят в музеях, почему стоят сотни тысяч, из чего их ткут, что такое гобелены, и чем афганский ковер отличается от персидского?

Что означает количество узелков на изнанке ковра ручной работы, с каких овец шерсти клок годится для ковра и с каких верблюдов? И почему роскошные, с мягчайшим ворсом черно-красные ковры так притягательны? Что означают медальоны на коврах персидских? Как правильно обшить ковер кантом? Как ковры реставрируют? И как красят шерстяные для них нити? Вопросов больше, чем тех самих узелков.

Обратите внимание на этот отреставрированный ковер “Бецалеля”. Судя по рисунку на ковре в начале 20 века женщины и мужчины молились у Стены Плача вместе.

Как и любое дело: стоит только копнуть, а там целый мир. Стоит только потянуть за шерстинку ковра – а там, на изнанке узоров свои истории со страстями и погонями, детективами и запутанными наследствами, судами и строгой шкалой ценностей, которая определяется сотнями критериев. Все о коврах не знает никто, а почти что всё знают реставраторы. Они же – как и Рони Эйни, который рассказывает мне легенды о коврах, могут определить ценность ковра с одного взгляда, и с одной шерстинки. Рони Эйни приглашают выступать в качестве эксперта на аукционы в Лондоне и суды в Париже, в музеи и в частные галереи, в реставрационные мастерские и на тяжбы о разделе наследства. Он объездил бывше-советскую Среднюю Азию в поисках редких ковров, знает наизусть всех торговцев коврами на Ближнем Востоке. Рони Эйни – один из четырех братьев Эйни, владельцев фабрики – реставрационных мастерских, которая так и называется “Братья Эйни – Ахим Эйни”. За стенами обычного промышленного здания в промзоне Лода, открытого в 1978-м году, скрываются пусть и не сокровища Али-Бабы, но почти что они. А еще там полно дипломов и благодарственных писем от коллекционеров и музеев, в том числе и от знаменитого коллекционера Йоси Биньяминова (его коллекция ковров находится в музее исламского искусства в Иерусалиме), музея Израиля в Иерусалиме и музея Эрец-Исраэль в Рамат-Авиве, для которого в мастерской братьев Эйни были отреставрированы недавно два десятка ковров, вышедших из мастерских академии “Бецалель” в начале 20-го века для постоянной экспозиции “Местная иудаика” в павильоне фольклора.

Менаше Эйни

Там же за стенами – и коллекции, собранные братьями Эйни и их отцом – Менаше Эйни, приехавшего из Ирана в Эрец-Исраэль в 1936-м году. Ковры из разных страх мира и разных веков и эпох, рядом – коллекции из сотен старинных утюгов, фарфоровых статуэток, самоваров, прялок, ткацких станков, кафтанов, национальных костюмов и прочих милых сердцу вещей, чье предназначение мы еще помним. А начинается экскурсия и рассказ с фотографии шелкового флага, который также был отреставрирован в мастерских братьев Эйни. Флаг этот был куплен на барахолке в Швейцарии за бесценок одним из израильских коллекционеров редкостей как курьез. При его чистке и реставрации стал понятно, что этот – шелковый с золотым шитьем флаг – один из эскизов будущего флага Израиля, преподнесенный Герцлю на сионистском конгрессе в Базеле. Рассказ о путешествии флага добавлен в еще одну коллекцию – коллекцию историй, которых у Рони Эйни в запасе множество, и которыми он делится во время прогулки по фабрике, объясняя как ковры реставрировать, как определять их ценность и как их чистить. Так что если вы хотите определить ценность доставшегося от прадеда ковра, а заодно почистить и подновить его, то приезжайте в мастерскую “Братья Эйни”.

“Любой ковер, – объясняет Рони Эйни, – отражает историю и культуру той страны, где он создан”. Он показывает на ковер с буквами ивритского алфавита, хитро вплетенными в общий узор: так евреи Персии зашифровывали свои послания. “Если забуду тебя, Иерусалим…” – разбираю я этот узор. Есть и ковры “Бецалеля” с видами Иерусалима и гробницы Рахель, которые студенты Академии делали для того, чтобы поддержать свою “альма матер” – и продавали их еврейским общинам за границу. Ковры персидские с их традиционными медальонами и крестами – скрытыми следами христианства, ковры декоративные с двенадцатью овальными “сюзаннами-сердечками”, в каждое из которых вписано любовное послание; афганские, бедуинские, средне-азиатские, европейские гобелены, с ворсом мягчайшим и жестким, с бахромой или с кантом. “Срок хорошего ковра – лет 120-150, но при правильном уходе, – говорит Рони. – А уход за коврами прост: надо раз в неделю чистить и два раза в месяц переворачивать, чтобы “вытаптывался” равномернее. Ковры – это “ловушка для пыли”, так что не время, а пыль и влажность – вот что убивает ковер. Новые пылесосы портят старые ковры, потому чистить их лучше просто влажной тряпкой и специальной пеной (а если вы вылили на ковер кофе, то промокните его бумажным полотенцем, а масло засыпьте тальком). В старых шерстяных коврах шерсть использовали нежную, тонкую, состригаемую с живота овец. Шерсть со спины овец, подвергавшаяся прямому воздействию солнца – более жесткая и грубая”.

Качество шерсти – лишь один из критерий ценности ковра, зависящей еще и от того, каким был год, когда овцу стригли – засушливый или дождливый. Параметров качества множество: окраска, узоры, мотивы, высота ворса, плотность плетения, то есть количество узелков, зависящее от толщины пальцев ткачихи. Потому самые ценные ковры сделаны молодыми девушками. Все это реставратор может определить по небольшому фрагменту ковра. Кстати, в Лондоне есть магазин, торгующий именно фрагментами (иногда с пол ладони величиной) старинных ковров. Именно там подбирал кусочки шерсти Рони Эйни для реставрации подпаленного лампой настенного ковра из частной израильской коллекции, выставленного на аукционе “Сотбис”.

Глава семьи Эйни – Менаше Эйни – приехал в Эрец-Исраэль из Ирана 13-летним мальчиком. Вскоре британские власти выслали его в Сирию, где он, во-первых, вступил в еврейское подполье и помогал евреем уехать из Сирии. А во-вторых, чтобы заработать, стал подмастерьем у чистильщика ковров, ходя с ним по деревням и учась ремеслу. В 1941-м году Менаше Эйни вернулся в Израиль и в 1950-м открыл мастерскую по чистке и реставрации ковров на улице Шлуш в тель-авивском квартале Неве-Цедек, пользуясь приобретенными в Сирии навыками и знаниями, полученным в детстве от отца и дяди – торговцев коврами. Его дети – 4 брата и 2 сестры, уже третье поколение мастеров – все работали в мастерской отца, научившись традиционным методам реставрации старинных ковров. Подобные методы знакомы и русскоязычным репатриантам, в основном из Узбекистана, работающих в мастерских.

Так окрашивают пряжу для реставрации

Один из братьев – Бени – сам художник и прямо на фабрике варит краски из различных растений, минералов и пряностей для окраски шерстяной пряжи для реставрации ковров. И тут же следует рассказ, как Бени искал редкий сорт сабреса, растущего в определенном месте в Израиле, потому что только из этого сорта можно добыть растительную краску сиреневого цвета, понадобившуюся для реставрации ковра из итальянской синагоги, на котором изображен Первый храм.

Все это так, но под старину отдан второй этаж, а в нижнем цеху фабрики используется самое новое оборудование для чистки стандартных ковров и для чистки нестандартных театральных занавесей, которые превращают прямоугольник двора в сцену с кулисами. Так что приходите с ковром или занавесом на экскурсию. А если договоритесь, то можно и без ковра.

Сайт реставрационных мастерских и фабрики “Братья Эйни – Ахим Эйни”: carpet.co.il

Маша Хинич