«Бабель» рекомендует: Всеволод Петров и его тексты

By Zenya Kogan

Posted on 05.04.2018

Всеволод Петров, «Из литературного наследия»

Известный советский искусствовед, автор популярных среди поклонников академического искусства книг и публикаций о художниках (Васнецов, Брюллов, Перов), внук инженера-генерала, члена Государственного Совета Николая Петрова (на масштабном полотне Репина «Торжественное заседание Государственного совета 7 мая 11901 года» есть, в частности, и он), Всеволод Петров вел двойную жизнь – во всяком случае, именно так можно сказать, читая недавно опубликованные его дневниковые записи, короткие «Философские рассказы» и единственную повесть – гениальную «Турдейскую Манон Леско».

Собственно, с повести все и началось – опубликованная сначала в журнале, а потом, несколько лет назад, в небольшом сборнике, она в буквальном смысле перевернула само понимание того, как можно было писать о войне на войне. Написанный в 1943 году небольшой текст о короткой, но эмоциональной любви офицера и санитарки – действие повести происходит в в стенах густонаселенного санитарного вагона – это изысканная, немного старомодная проза, наполненная натуралистическими подробностями военного времени. Текст этот, оставаясь историей любви, непостижимым образом поднимался сам над собой, оказываясь потрясающе точным высказыванием о человеке, находящемся в окружении чужих – идеологически, социально, интеллектуально, о способе существования в этом окружении, о выборе модели выживания. Ничего такого до этой повести читать не приходилось.

Опубликованные в том издании воспоминания Петрова о его друзьях и наставниках – Хармсе, Михаиле Кузмине, Тырсе, Пунине – и редкие (и сложно добываемые) публикации его абсурдистской прозы в журналах словно бы намекали: в советской (по годам жизни) литературе на наших глазах возникает фигура, масштаб и мощь которой еще предстоит оценить. Увесистый том «Из литературного наследия» корректирует эти предположения: Петров оказывается не тем, кем едва начал казаться.

Едва открыв книгу, я был уверен, что передо мной – неизвестный последователь обэриутов, младший ученик Хармса, который после смерти учителя смог сохранить его язык, его манеру, его образ мыслей. Но, по прочтении «Философских рассказов» Петрова приходишь к выводу, что он, сохраняя все формальные признаки обэриутского письма, так ни разу (ну, почти ни разу) не смог достичь высот своих старших товарищей – рассказам Петрова не хватает легкости, искрометности, совершенно естественной изобретательности, которой сияют тексты Хармса. Однако не воспринять этот язык, не попытаться перестроить собственную манеру письма Петров не мог – он много общался с Хармсом в последние годы его жизни, дружил с Алисой Порет и Татьяной Глебовой, в конце концов, был одноклассником Павла Зальцмана и соавтором Геннадия Гора – а это все же люди, входившие в определенный круг или хотя бы коснувшиеся его.

Так что главным текстом, опубликованном в книге «Из литературного наследия», оказывается дневник, который Петров начал вести в блокадном Ленинграде в 1942 году и продолжал, с перерывами (или, возможно, тетради просто оказались утраченными), несколько лет после войны. И это – поразительный текст. Кажется, Петров не осознавал себя человеком своего времени, проживая в предложенных обстоятельствах жизнь себя, но себя из прошлого или даже позапрошлого века. Он жил в искусстве – и его дневники военного времени наполнены рассуждениями об искусстве, о литературе, в них почти совсем нет быта, войны, чудовищной блокады. Только искусство – и любовь: импозантный Петров словно коллекционирует собственные романы, как случившиеся, так и оставшиеся на уровне разговоров, легкого флирта… до момента знакомства с девушкой Верой Мушниковой. Именно об этой любви он написал «Турдейскую Манон Леско», в которой едва ли не дословно цитировал собственные дневниковые записи. Именно к этой любви он возвращался на протяжении всего дневника – и, возможно, всей жизни.

Наверное, пережив (вернее, переживая вновь и вновь) эту историю, внешне Петров остался таким, каким и был. Наверное, мало кто из его окружения заметил надлом, который Петров – во всяком случае, так кажется после прочтения дневниковых записей, – прятал очень глубоко. И нигде (кроме тех же дневников) не обнаружить той боли, которую заставила его почувствовать эта короткая история, начавшаяся и закончившаяся в вагоне санитарного поезда. Ах, да, еще в потрясающей «Турдейской Манон Леско» – великой повести о любви, написанной в середине ХХ века человеком, который жил в то страшное время и одновременно во времена, которые уже никогда не вернутся.

Книжный магазин «Бабель» (Yona HaNavi st., 46, Tel-Aviv)