Share

Tweet

Share

Share

Email

Comments

Заглавная иллюстрация: Berthe Morisot. On the Island, 1880. Moshe and Sara Mayer Collection. Photo: Elad Sarig

Выставка «Остановить мгновение» в Тель-Авивском музее искусств, приуроченная к 150-летию первой выставки импрессионистов Париже все еще продолжается – несмотря на… И организована она была, несмотря на… И также «несмотря на» мы беседуем с куратором этой выставки Натали Андрияшевич о том как, почему и зачем в Тель-Авивском музее выставляют импрессионистов во время войны.

 – Натали, вам всего 31 год, но вы говорите, что иногда чувствуете себя «устаревшей», что больше привязаны к искусству XIX-XX веков. Но как бы то ни было, в любом случае вы представляете точку зрения вашего поколения. А для моего поколения, импрессионисты это в первую очередь коллекция Пушкинского музея, куда мы ходили еще детьми. И именно наше поколение на выставке «Остановить мгновение» узнало много «не пушкинских» имен, увидело другой взгляд на творчество Левитана и Степанова: взгляд нового поколения, свежий взгляд на импрессионизм, направление в искусстве, которое, как казалось бы, все хорошо знают. Я вижу как многие фотографируют работы Лессера Ури и задаются вопросом – как случилось, что мы не знали о нем раньше? Но, прежде все-таки, расскажите о себе.

– Меня зовут Натали Андрияшевич, я работаю в Тель-Авивском музее искусств с 2019 года – уже пять лет, принимала участие в качестве куратора в трех больших выставках – «Меня зовут Мариан», в выставке Джакометти и выставке коллекции Перельштейна. Третий год я работаю помощником куратора выставок отдела современного искусства. Закончила первую и вторую степень по истории изобразительного искусства и кураторству. У меня европейские корни – папа из Югославии, мама из Франции, а родилась я в Нью-Йорке. Мы приехали в Израиль, когда мне было два с половиной года. Можно сказать, что я всю свою жизнь любила искусство. Родители с рождения брали меня в музеи – у меня есть фотографии, где я возрасте полутора лет сижу в коляске в музее Метрополитен.

– Впитали любовь к искусству с молоком матери.
– Именно. Меня водили по музеям с младенческого возраста. Став подростком, я уже знала, чем буду заниматься и в старшей школе выбрала специализацию искусство. Мне невероятно повезло: я была принята на работу в Тель-Авивский музей после того, как проходила здесь практику в рамках получения второй академической степени. Выставка «Остановить мгновение» – первая для меня в качестве самостоятельного куратора, вместе с Хилари Ридер – она, как и я, была ранее помощником куратора, и мы обе были невероятно счастливы, когда нам доверили этот проект. Для меня, импрессионизм – самое любимое направление в истории мирового искусства, получить такой проект в качестве своего первого музейного кураторского проекта – это потрясающе. Тем более в такое тяжелое для страны время.

– Когда музей принял решение организовать эту выставку?
– 8 октября 2023 года почти вся коллекция современного искусства была спрятана в запасники – чтобы не подвергать опасности ценные и дорогие картины. А в феврале 2024 года, за пять месяцев до открытия «Остановить мгновение», нам сообщили, что мы будем делать эту выставку.

– Казалось бы, невозможно за пять месяцев «поднять» такую большую, сложную выставку. О чем вы, в первую очередь, подумали в тот день, когда вам поручили курировать выставку импрессионистов?
– Честно говоря, я была в шоке. Сразу позвонила рассказать об этом родителям. Я понимала, что времени очень мало, но мы обе – и я, и Хилари – хорошо знаем нашу коллекцию, в особенности импрессионизм. Я уже писала статьи об импрессионизме для книги о коллекции нашего музея, которая скоро увидит свет. Это отдельная книга, но и о нашей выставке будет выпущен каталог.
Было понятно, что в экспозицию войдут самые известные произведения из коллекции музея, но нам хотелось также чего-то иного, так что мы спустились в запасники и вновь пересмотрели все работы, где нашли несколько настоящих шедевров, к примеру, картину Валентина Серова. Я и раньше видела ее в запасниках, и всякий раз восхищалась ею – это прекраснейшая пастель на холсте, уже много лет не выставлявшаяся. Мы поняли, что хотим показать ее на выставке – ведь Серов считается «русским импрессионистом».
Отобрав картины для выставки из сейфов в наших подвалах, мы обратились также к Музею Израиля, к частным коллекционерам. Решение, какой должна быть выставка, было принято быстро, но концепция менялась на протяжении всех пяти месяцев, некоторые работы мы включили в экспозицию за две недели до открытия выставки: к примеру, одну из работ еврейского художника немецкого происхождения Лессера Ури. Эта картина Holstein Switzerland, которую Лессер Ури создал в 1908 году, висела в зале, где Давид Бен-Гурион провозгласил Независимость Израиля в 1948-м году в здании на бульваре Ротшильда, где тогда располагался Тель-Авивский музей изобразительных искусств, открывшийся в 1932-м году. Постойте перед этой картиной – почувствуйте себя Бен-Гурионом.

Все эти пять месяцев мы были заняты составлением перечня работ, но и мне, и Хилари было абсолютно понятно, что этот список состоит из четырех частей, так же, как выставка разделена на четыре части, на четыре зала – и каждый из них другого цвета.
Первая часть посвящена художникам, которые рисовали на пленэре в 1830-х годах, вторая часть – импрессионистам, которые хорошо известны, великие имена. Третья часть состоит из работ неоимпрессионистов, они использовали другую технику, и, строго говоря, уже не являлись импрессионистами, но мы, тем не менее, хотели их представить, поскольку они участвовали в последней, восьмой, выставке импрессионистов в июне 1886 года (всего выставок импрессионистов было восемь). Четыре художника представили тогда на этой выставке новую технику, и работы всех четырех художников есть в собрании Тель-Авивского музея искусств – Жорж Сёра, Поль Синьяк, Камиль Писсарро и его сын Люсьен. И к ним мы прибавили работы еще нескольких художников, которые также использовали эту технику, и их картины также есть в нашем музейном собрании – Жан Метценже, Анри-Эдмон Кросс и Анри Мартен.И последний, четвертый раздел выставки, как мне думается, представляет самую особенную часть коллекции импрессионистов Тель-Авивского музея. Он рассказывает об этом направлении в искусстве, но уже не в Париже и не во Франции, а в других странах. У нас есть картины бельгийца Джеймса Энсора, трех российских художников, немецких, американских. Конечно, и в других странах можно найти представителей импрессионизма – и в Италии, и в Голландии, но мы опирались на те работы, которыми располагает наш музей, и надо сказать, это потрясающие работы. И мы очень рады, что эта часть выставки представляет непохожих живописцев: импрессионизм часто ассоциируются с именами Моне, Ренуара, а здесь представлены работы других художников, к тому же, давно не выставлявшиеся.

– Вам удалось представить «неизвестный импрессионизм». Такова была ваша задумка? Как вы определили цель выставки для себя?
– Целью было создать небанальное посвящение первой выставке импрессионистов, которая состоялась 150 лет назад. В парижском Музее Орсе, к примеру, готовя свою выставку, посвященную 150-летию первой выставки импрессионистов, постарались собрать все картины, которые в той, первой выставке участвовали. И параллельно представили картины, которые в том же году выставлялись в Парижском салоне. У нас в музее нет работ 1874-го года, но в нашем собрании есть потрясающие работы импрессионистов. Мы хотели представить эти работы немного иначе.

– Сколько работ из постоянной коллекции музея представлены на выставке «Остановить мгновение»?
– На выставке всего 74 работы – половина этих работ были представлены в нашей постоянной экспозиции, но на выставке они «поданы» в другом свете. Собрание современного искусства нашего музея составлено из собственно коллекции, принадлежащей музею: к примеру, «Обнаженная со спины» Ренуара – из нашей коллекции. В 1980-х годах мы получили в долгосрочную аренду коллекцию Майера, так что она находится в музее на протяжении нескольких десятков лет, но, тем не менее, не является собственностью музея, а принадлежит семье Майер. В 1990-х мы получили таким же образом коллекцию Яглома, и она тоже не принадлежит музею. Некоторые частные коллекционеры предоставляют музею принадлежащие им картины на период в несколько лет. Коллекция Майера обычно демонстрируется на верхнем этаже, коллекция Яглома, вместе с картинами импрессионистов, принадлежащими музею – на нижнем, там же представлены картины из других частных собраний. И таким образом они никогда не «встречаются». К примеру, «Танцовщицы» Дега с верхнего этажа не встречаются с его скульптурами, находящимися на нижнем этаже.
Мы получили официальные разрешения у владельцев тех или иных полотен на участие их картин в этой выставке, и теперь Ренуар из коллекции Майера висит рядом с Ренуаром из коллекции Яглома. В части выставки, посвященной неоимпрессионизму, есть две работы Камиля Писсарро, написанные в 1894 в Кнокке, маленьком бельгийском городке у моря. Он тогда написал за лето 13 картин, две из них у нас есть – одна из коллекции Майера, другая – из коллекции Яглома, которые обычно размещаются в разных галереях, на разных этажах, и которые просто просятся быть вместе. Я надеюсь, что по окончании выставки, когда работы будут возвращены в залы постоянной коллекции, мы сможем их соединить.

– Как идея выставки отражена в дизайне ее пространства?
– Когда-то кураторам предоставляли помещение под галерею, как правило, это был белый куб, и делать с этим особо было нечего. С годами выставки становились больше, сложнее, стали занимать отдельные помещения, и появилась отдельная профессия – дизайнер выставочного пространства. Над этой выставке, как и над выставкой Джакометти, мы работали с потрясающим дизайнером Лиат Читаят. Когда мы к ней обратились, то уже знали, что выставка будет состоять из четырех частей; что часть, посвященная классическому импрессионизму должна быть самой большой, и она уже в мае предоставила нам свой проект: внутри большого квадрата еще один квадрат.
Из квадрата в центре есть возможность выйти в три остальные галереи, и все они связаны между собой. Чтобы можно было выйти, вернуться, снова совершить обход галерей…

 – Что все посетители выставки и делают: ходят кругами по квадратам.
– Именно. Это напоминает музейные пространства за границей – центральное пространство, из которого можно выйти в боковые, меньшие по размеру галереи. На этой выставке есть маршрут, который определен нами – кураторами, но это не означает, что нужно ему непременно следовать; каждый может выбрать себе тот маршрут, который ему нравится.

– С чего вы начинаете ваши экскурсии по выставке?
– Я следую временной хронологии. Как я составляла эту выставку, так мне и удобнее ее показывать. После экскурсий довольно часто подходят посетители и благодарят за то, что в музее им стало немного спокойнее и они ненадолго забыли о том, что происходит снаружи. Если мне удалось хотя бы на час дать людям почувствовать себя лучше в это тяжелое время, то я считаю, что достигла своей цели.
Я всегда рассказываю историю про картину Ренуара «Обнаженная со спины» – первое, что видят посетители, входя в выставочное пространство. Кстати, стены залов выставки покрашены в тон оттенков этой картины, которая была передана в дар Тель-Авивскому музею искусств в 1958 году по завещанию Вильгейма Вайнберга, голландского еврея, в память о его жене и детях, уничтоженных во время Второй Мировой войны в концлагере. Вильгейм Вайнберг – банкир, филантроп и коллекционер – сумел спастись благодаря рабочей поездке в Париж, которая уберегла его от нацистского вторжения в Голландию, но его семья была отправлена в Освенцим, и он больше никогда их не видел. Вся его коллекция за исключением двух картин, согласно его завещанию, была продана на лондонском аукционе Сотбис в 1957 году. Первое исключение – это как раз это полотно Ренуара. Второе – картина Тулуз-Лотрека, которую он завещал Kröller-Müller Museum в Голландии, также в память о своей погибшей в Катастрофе семьи. Когда-то эта картина Ренуара висела в салоне их дома, сейчас – при входе на выставку импрессионистов, открытую во время войны в Тель-Авиве.
И еще я люблю историю про картину Берты Моризо «Этюд на пленэре» из коллекции Майера Тель-Авивского музея и работу Поля Гогена «Дома в Вожираре» из коллекции Музея Израиля в Иерусалиме, расположенные на нашей выставке одна подле другой. Это – их вторая «встреча». Первая была в 1881-м году на 6-й выставке импрессионистов в Париже. Эти работы созданы в разные годы, выставлялись после их создания в разных галереях, в Израиле хранятся в двух разных крупных музеях и, наконец, снова висят рядом, как то было 143 года назад в Париже.

 – Эта выставка позволяет на час-полтора забыть о том, что творится за стенами музея. Какие чувства испытывали вы в дни войны, когда работали над этой экспозицией?
– Импрессионизм возник в период войны – войны между Францией и Пруссией, которая началась в 1870-м году. Импрессионисты начали творить в 1860-е годы и во время войны некоторые из них пошли воевать в рядах французской армии – к примеру, Дега и Ренуар. И еще один художник, Фредерик Базиль, который учился вместе с Моне, Сислеем и Ренуаром в Художественной Академии: они были дружны и планировали совместную выставку, которая так и не состоялась, потому что в 1870-м году Базиль погиб на фронте. Через четыре года после начала войны они учредили свое объединение и организовали первую выставку. Все эти радостные, светлые работы были созданы в послевоенный период, хотя Франция сильно пострадала в той войне, потеряла много солдат. Франция проиграла и настроение в обществе было соответствующим. А художники именно в этот период решили заниматься прекрасным искусством. Есть работы Эдуарда Мане и других художников того периода, которые не столь радостны, но импрессионисты меньше обращались к мрачным темам, запечатлевая в основном жизнь современного им города, красоту природы.

– Когда-то было принято считать, что музей – это башня из слоновой кости. Но времена изменились, музеи стали активными участниками происходящего. Тель-Авивский музей искусств открыт всему, что происходит снаружи. Площадь перед главным входом музея стала Площадью заложников.
– Именно так. Более того, для штаба семей заложников в музее выделено помещение под склад, они проводят в музее различные встречи. Кто мог подумать, что год спустя этот штаб будет все еще существовать?! Это непостижимо.

 – Неслучайно выставка «Остановить мгновение» расположена в полуподземном помещении. Это ведь тоже последствие войны.
– Над выставочным пространством «Остановить мгновение» – еще один этаж, и кроме того, выставка занимает также часть помещения в новом здании. Основное здание музея было построено в 1971-м году, новое гораздо позже, поэтому его галереи лучше защищены. Пространство выставки связано с лифтом, который опускается в запасники, так что работы очень быстро можно эвакуировать в безопасное помещение. Мы с моим со-куратором Хилари Ридер были вынуждены подготовить  таблицу с указаниями в какой последовательности спасать работы, если это, не дай б-г, понадобится.

 – Будем надеяться, что не понадобится и что мы продолжим любоваться этими мимолетными мгновениями во всех их красках.

Тель-Авивский музей искусств. “Остановить мгновенье: 150-летие импрессионизма”
До 14.12.24. Кураторы: Натали Андриашевич и Хилари Райдер.
Тель-Авивский музей искусств, бульвар Шауль ха-Мелех, 27
Обновленные часы работы – на сайте музея www.tamuseum.org.il
Воскресенье и понедельник – закрыто / вторник и четверг – с 10:00 до 21:00 / среда – с 10:00 до 18:00 / пятница – с 10:00 до 14:00 /суббота – с 10:00 до 18:00 

Интервью взяла Маша Хинич. Все иллюстрации предоставлены пресс-службой Тель-Авивского музея искусств