Share

Tweet

Share

Share

Email

Comments

На верхнем фото – сцена из балета “Анна Каренина”.  Фото  © monika.rittershaus

Интервью первоначально опубликовано  в приложении “Нон-Стоп” к газете “Вести” 7 июня 201 8  года

Кристиан! Добрый день! Скоро в Израиле пройдут гастроли балета «Анна Каренина», который исполнит труппа из Цюриха. Позвольте задать вам несколько вопросов в связи с этим спектаклем.

– Успех балета, как и любого сценического представления, зависит от музыки, декораций, костюмов и от того, что происходит на сцене. Но, при этом, надо слегка «дразнить» зрителей, показывая что-то непривычное, будоража их внимание. Какие приемы для остроты чувств вы используете в данной постановке?

– Во всех моих постановок – разные приемы. Но, действительно, есть и нечто общее – я пытаюсь «раздражать» зрителей в самом позитивном смысле, то есть не давать ни им, ни себе, ни моим танцовщикам скатиться в рутину. Можно сказать, что я слегка дразню публику, пытаюсь заострить их внимание и чувства. Ну как я это делаю, вы сможете узнать, только придя на спектакль.

 

– В составе вашей труппе сейчас три российских балерины. Их танец отличается? Ведь они воспитывались в другой культуре, нежели остальные три десятка танцоров.

– В нашей компании в настоящее время работают танцоры из 23 разных стран, что прекрасно. Все они очень разные, учились в разных местах, прошли разные школы. У них разный сценический опыт. Они приехали в Цюрих из России, Англии, Франции, из Азии. Такое разнообразие необходимо для нашей работы – для того, чтобы персонажи наших постановок не были похожи друг на друга, чтобы они не были шаблонны, чтобы мы могли отразить в балете жизнь во всем ее разнообразии и мультикультурности.

 

– Ваша «Анна Каренина» – еще одна попытка хореографического осмысления классики. У классики должна быть литературная основа, или то может быть музыка, сюжет, кочующий из века в век, стиль?

– Мой балет, безусловно, вдохновлен романом Льва Толстого «Анна Каренина», но это отнюдь не попытка адаптировать роман к балетной сцене, или упростить его до набора движений и сделать понятным всем. Вряд ли вообще можно пересказать языком хореографии всю сложность повествования Толстого, всю утонченность и изысканность это литературного шедевра. Я интерпретировал лишь некоторые части романа, несколько сюжетных линий. Что же касается классики – это весьма растяжимое понятие: многие сюжетные балетные спектакли основаны на классических литературных источниках, но одновременно существуют множество балетов, вдохновленных классический музыкой, живописью, поэзией и даже абстрактными философскими идеями.

 

– В вашей постановке четыре пары героев. Вы можете выделить в вашем либретто героя-мужчину? Кто он?

– На мой взгляд, в «Анне Карениной» Толстого нет главного героя-мужчины, но есть множество переплетающихся отношений – и внутри пар, и отдельных образов. Ставя этот балет, я решил сосредоточиться на центральных персонажах, на четырех парах: Алексей Каренин и Вронский, Кити и Левин, Долли и Стива, Бетти и ее любовник. И, естественно, в первую очередь на самой Анне.

– Вы как то обмолвились, что на подготовку проекта у вас уходит около двух лет. Наверняка, за этот период у вас возникают личные отношения с героями. Что для вас значит Анна Каренина – сама книга, история, образ?

– За два года работы я влюбился в Анну. Она меня очаровала. Ее история – и трогательна, и впечатляюща, и вдохновляет. Она пожертвовала в обществе конформизма и своим статусом, и своей семьей, и сыном ради любви и своих убеждений, ради самой себя в конце концов. Ее история – всегда актуальна, всегда релевантна. Эта история борьбы между долгом и не только любовью, но и самоуважением. Анна не изменила сама себе – это в ней главное. Но Анна все время меняется, ее образ ускользает от точных окончательных определений. Мотивы некоторых ее поступков мне все еще не ясны. И при этом, «Анна Каренина» – современный роман. Книга рассказывает про 19-й век, но Толстой опередил свое время. Он создал образ женщины, которая идет за своими эмоциями, чувствами, за своей страстью, вопреки всем социальным барьерам. И это выбрасывает ее за пределы общества. Я считаю, что это до сих пор очень актуально, такие конфликты все еще происходят в обществе, где люди, которые хотят настоящей любви, настоящих чувств к другому человеку, оказываются в изоляции.

За два года работы я много раз перечитывал роман Толстого – это одно из самых моих любимых литературных произведений, и самых сложных. Я действительно работаю над такими сюжетными «литературными» спектаклями около двух лет. Иногда параллельно сразу над несколькими. Либретто и подбор музыки к постановкам – моя прерогатива. Обычно я одновременно работаю над концепцией и подбираю музыку. Это долгий процесс, как раз года на два. Только потом я начинаю работать с танцовщиками. Музыка должна увлекать, быть драматургически контрастной. В «Анне Карениной» я постоянно перехожу с сочинений Сергея Рахманинова на произведения Витольда Лютославского, используя фортепианные концерты этих композиторов.

 

– Роман Льва Толстого – универсален, современен и актуален – он создан ради женщины, идущей за своими чувствами. Но что создавали вы – исторический спектакль или представление modern-dance?

– Это не исторический спектакль. Вы сами сможете увидеть, что это новая по стилю и образному решению постановка со смешанным лексиконом движения из элементов современного танца и классического балета.

– Какие тенденции вы можете выделить в мировом балете на данный момент? Есть ли общее направление или каждый хореограф мировой величины идет (и ведет за собой труппу) в свою сторону?

– Тенденций множество и это разнообразие и создает современную культуру. Я надеюсь, что все хореографы продолжат создавать балеты в собственном стиле, развивать собственные идеи. В противном случае, если постановки станут похожи друг на друга, мы просто потеряем то богатство, которое изначально заложено в самой идее творчества. Но что интересно лично мне, так это то, когда современные хореографы, разработчики и перформанcов, и modern-dance начинают работать с крупными балетными труппами над сюжетными спектаклями, над «рассказами» в балете.

Я сам начинал танцевать в бельгийской группе «Rosas» у Анны-Терезы Де Кеерсмакер — авангардной компании, а до этого был актером в еще более радикальной «Needcompany», где мы больше занимались перформансами, а не танцами. И как известно, стал учиться танцу поздно – поступил в Штутгартскую школу классического балета в 21 год, уступив до этого требованиям родителей. Мне было тяжело: я учился вместе с подростками, но помогла жесточайшая дисциплина. А затем я занялся как раз современным танцем – в «Rosas», где мы сами ставили хореографию, учились использовать пространство, работать с музыкой. Через год вернулся в Штутгарт, и мы с приятелем основали собственную компанию, но параллельно я работал, как танцовщик, в Штутгартском балете, и его руководитель позволял мне ставить небольшие абстрактные вещи. Через три года у меня появилась идея полнометражного балета. Так появился мой первый сюжетный балет – «Лулу».

 

– Что такое ваш почерк, ваш стиль, ваш язык? Раньше вы занимались, как сами только что сказали, перформансами, авангардом, абстрактными постановками, но пришли к классике. Вы уже показывали у нас в стране «Ромео и Джульетту» – есть ли у вас излюбленные приемы, переходящие из постановку в постановку, без которых вы не обходитесь, как нельзя обойтись в кулинарии без специфической пряности? Как вы находите новый способ рассказать известный сюжет?

– Полнометражные спектакли, балетные постановки в полном объеме я создаю с 2003 года, то есть уже 15 лет. Но, время от времени, возвращаюсь и к абстрактным балетам, таким, к примеру, как Messa da Requiem в 2017 году. У меня нет любимого жанра, стиля или приема: все, что хорошо на данный момент, то я и использую. А вдохновение в основном приходит из книг – из тех литературных источников, из которых я черпаю сюжет, и, конечно же, от моих танцоров и от всей нашей театральной творческой команды.

– Классический балет в его стандартном понимании обычно предлагает зрителям красивую картину сцены, спектакль в пышных костюмах, в которых зачастую неудобно танцевать. Современные хореографы же ищут в глубинах сюжета загадочность, философию – так ли это?

– Нет. Вовсе не так. Современные хореографы часто заняты только красотой и силой выразительности движения, чистого движения, без какой-лидо подоплеки. Зачастую уже в самом движении скрыто столько глубины, что не надо облекать это в дополнительную оболочку философии. А что касается красивой «картинки» классического спектакля и пышных костюмов – это часть игры, часть того, что ждут зрители. В чем-то мы идем им навстречу, в чем-то отстаиваем свои идеи.

 

– Вы создали уже два десятка полнометражных сюжетных спектаклей, а не одноактных бессюжетных балетов, как у большинства современных хореографов. Что вас привлекает в таком формате – возможность изучить характер (ведь в молодости вы работали в области психиатрии)?

– Шесть с половиной лет назад меня назначили художественным руководителем балетной труппы Цюрихского театра и, естественно, что я продолжаю репертуарную линию Ballett Zürich. Это одна из основных причин того, что ежегодно я ставлю новый «полноразмерный» балет. И, действительно, в свою «добалетную» эпоху я несколько лет работал в области психиатрии. Люди – это самое интересное. Меня вдохновляют именно люди, их истории их взаимоотношения. Впрочем, когда речь идет об «Анне Карениной», это очевидно.

 

– В Израиль в равной мере приезжают на гастроли американские и европейские балетные труппы. В чем, на ваш взгляд, различия европейской и американской школ балета?

– Прежде всего, две эти школы различны по своему подходу к сути сценического представления: европейские балетные театры всегда ищут глубину самой истории, ее подоплеку, стремятся к разнообразию персонажей. Американская же балетная школа больше концентрируется на чистом танце, на движении без примесей, используя некий сюжет или историю как рамку для того, чтобы именно в ней показать красоту балета.

 – Вы привозите к нам ваш балетный спектакль, изначально поставленный в Цюрихе. Появились ли в нем изменения после премьер в Москве и в Осло?

– Изменения появляются всегда, когда я ставлю любой из своих балетов с другой труппой. Мне важно адаптировать свою хореографию к определенной компании и к характерам, к индивидуальным качествам танцоров, исполняющих ее. С «Анной Карениной» так и было – и не только в Москве и в Осло, но еще и в Сеуле и в Мюнхене. Но к вам, в Израиль мы везем оригинальную версию – первоначальную «цюрихскую» задумку.

 

 – Как научиться понимать балет? Многие до сих пор считают классический балет достаточно элитарным видом искусства. Что можно посоветовать тем, кто только начинает знакомство с балетом? Нужно ли его популяризировать?

– Я считаю, что балет – одна из самых трогательных форм искусства. Сочетание движения, перемещения человеческих тел и музыки в пространстве сцены позволяет рассказывать истории и делиться идеями из области философии и абстрактных сущностей. В последнее время здесь, в Цюрихе, балет стал невероятно популярным. Распродаются все билеты – и не важно будет ли то вечер абстрактных одноактных балетов или полной костюмной исторической постановкой. Любая новая постановка, любой новый вид искусства на сцене, сможет привлечь новых людей зрителей, молодежь в театр. А балет привлекает всех.

 

 – Недавно вы принимали участие в работе жюри балетной Премии DANCE OPEN. Что можно сказать в целом об уровне номинантов?
– В целом – их уровень очень высок, но как член жюри, я не имею права обнародовать наши обсуждения. Пусть это останется тайной, как и характере Анны. Так что приходите на нашу «Анну Каренину» – посмотрите как мы пытаемся раскрыть ее секреты.

 

****

Один из интереснейших мировых хореографов Кристиан Шпук родился в Германии. Получил балетное образование в Штутгартской школе Джона Кранко. Начал карьеру танцовщика в танцевальных коллективах «Needcompany» у Яна Лауэрса и «Rosas» у Анны-Терезы де Кеерсмакер. В 1995 году присоединился к ансамблю Штутгартского балета.
С 2001 по 2012 год Кристиан Шпук был штатным хореографом Штутгартского балета, где поставил 15 балетов. Начиная с 1999 года, Кристиан Шпук создает ряд постановок для известных балетных трупп в Европе и США. С сезона 2012/2013 Кристиан Шпук является художественным руководителем Цюрихского балета.

 

Балетная труппа Цюрихской оперы – самая крупная в Швейцарии и одна из крупнейших в Европе балетных групп. С 1996 по 2012 год труппой руководил швейцарский хореограф Хайнц Шпёрли, превративший эту балетную компанию в ведущий европейский балетный ансамбль. Труппа эта славится гармоничным сочетанием современного абстрактного балета, классических традиций и уровнем профессионализма танцовщиков. С Балетом Цюриха работали такие выдающиеся хореографы, как Уильям Форсайт, Иржи Килиан, Матс Эк, Охад Нагарин, Уэйн МакГрегор и другие.

 

Балет Цюрих. «Анна Каренина» (по роману Льва Толстого). Премьера в Цюрихе – 2014-й год. Хореограф – Кристиан Шпук
Музыка: Сергей Рахманинов, Витольд Лютославский, Сулхан Цинцадзе, Иосиф Барданашвили

Либретто и хореография: Кристиан Шпук.
Художники-постановщики: Кристиан Шпук и Йорг Цилинский

Художник по костюмам – Эмма Райот.

Мировая премьера: 12 октября 2014 года – Цюрихский балет, Цюрихский оперный театр

Оперный театр имени Шломо Лахата (Чича), Тель-Авив
26 июня 2018 года, вторник, 20:00
27 июня 2018 года, среда, 20:00
27 июня 2018 года, четверг, 20:00
29 июня 2018 года, пятница, 13:00
30 июня 2018 года, суббота, 21:00

 

Заказ билетов в кассе «Браво» или на сайте Израильской Оперы, 03-6927777

Интервью взяла Маша Хинич. Фото: Gregory Batardon и Monika Rittershaus. Предоставлено организаторами гастролей.