Автор текста: Инна Шейхатович
Вечер на исходе субботы в Ришон ле-Ционе был прохладным, ветреным. Гейхал ха-Тарбут светился огнями, как забытая в темноте электронная игрушка. Меломаны города собирались на концерт, приветствовали друг друга. То и дело слышалось «мы продолжаем…нам важно здесь встречаться». Этот концерт открывал сезон. И всем нам хочется верить, что он будет ярким и лишенным того драматизма, страха, злых новостей, которые заставляют нас сидеть дома и переписываться вместо того, чтобы обнять друзей и любимых. Вместо того, чтобы слушать прекрасную музыку. Музыка – это мистическая стенограмма жизни. В ней присутствует чудотворство, ее подчас так странно толковать словами. И всякое живое исполнение не похоже на другие. Всякий раз в концертном зале совершается таинство.
Генрих Гейне говорил, что «музыка начинается там, где кончаются слова». Я добавлю к этой красивой фразе мнение музыковеда: после звучания, после шквала эмоций, ассоциаций, мыслей, приходит время выводов. Сначала музыка- потом слова. Скажу также, что никакие выводы и оценки не могут, не в силах профанировать благородный труд и поиск музыкантов. Музыканты – всегда алхимики, герои, страдатели, утешители. В их ранцах и футлярах хранятся маршальские жезлы. Они знают что-то, что отличается от практической, утилитарной истины. Их движение по лестницам партитур схоже с ворожбой. С гаданием и спиритизмом. Конечно, вкус и интеллект у слушателей весьма различны. Кто-то умирает от восторга, слушая сегодняшнюю Анну Нетребко, на кого-то чарующе действует авторитет Дениса Мацуева – не суть. Важно – есть другая Вселенная, особая, которая не попса, не тиражированная тупость. Не путь к тому, чтобы стать зомби. Вот мы и пришли к теме этих заметок. А тема – начало сезона Симфонического оркестра Ришон ле-Циона, визит к нам дирижера Давида Грейлсаммера. Израильтянина, живущего и работающего в Женеве, Париже и Тель-Авиве. Я наблюдала этого дирижера во время международных фестивалей в Эйлате и на концерте с оркестром Раананы. Харизматичный, энергичный, он умеет заинтересовать с момента появления. Он сценичен – и это производит на массового слушателя, на публику в залах впечатление. Оркестр по традиции начал первый концерт сезона с «А-Тиквы». И нельзя сказать, что дирижер содействовал качественному исполнению гимна. Сыграно было весьма неуклюже. Потом маэстро предложил увертюру к опере «Так поступают все» и Фортепьянный концерт номер 17 Моцарта. Здесь тоже были потери. Увертюра проскочила единым шумом, одним коллективным взмахом. Концерт, классический, прекрасно знакомый, юный и светлый, был обречен на пестроту темпов, чересчур романтическое rubato, чрезмерное, порой совершенно неоправданное увлечение тишайшим звучанием. Надо отдать дирижеру (он же выступил солистом в моцартовском концерте), филигранность, бестелесность piano ему удаются хорошо, вот только кроме этого Концерт великого венца для фортепьяно ничем не был отмечен. Глубины и оригинальности исполнению недоставало. Хотя именно новизной Грейлсаммер хочет удивить и победить. А еще эта совершенно неорганичная каденция, искусственная, похожая на импровизацию в стиле Шопена… Возможно, цель оправдывала усилия, В общем, антракт пришел как отдых после тяжелого горного перевала…
Симфония самого знаменитого чешского композитора Антонина Дворжака «Из Нового Света». Девятая. Очень популярная. Масштабное музыкальное полотно, наполненное контрастами, рельефными темами, блеском фантазии и ошеломляющей полнотой всех оркестровых тембров, отразило и трехлетнее пребывание композитора в США, и его раздумья о родине, о собственной судьбе, которая далеко не всегда была благосклонна к этому большому таланту. Сочетание неведомого, незнакомого¸ того, что композитор почувствовал и понял за морями, и славянского, знакомо-мелодичного, широкого, песенного, производят особый эффект. И тут надо сказать, что наш оркестр, замечательный Симфонический оркестр Ришон ле-Циона, умеет играть одухотворенно, монолитно, качественно. Его первые голоса наделены великолепной техникой и тонкой музыкальностью. И группы инструментов отличаются стройным, выверенным звучанием. Потому симфония Дворжака прозвучала эффектно и взволнованно. Мощно. Молодо. С размахом. Не буду утверждать, что в исполнении нет никакой заслуги дирижера, но все же воля интерпретатора растворилась в воле оркестра, ушла на второй план. Был ли вечер начала сезона отмечен открытиями и потрясениями? Разумеется. Отрадно сознавать, что один из лучших оркестров страны прошел, проскользнул через челюсти акулы-короны. Что он жив. Что он пополнился новыми музыкантами – и готов сражаться за клады музыкального мира. Музыка Моцарта и Дворжака волнует своей красотой, сложной драматургией, несравненной силой гармонии. И наполняет зал торжественным ощущением победы. Это произошло. И это – прекрасно. Дирижер – уникальная профессия, а уникального в мире всегда, во всем времена было не так много…
Recommended for you
Leave a Reply
Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте, как обрабатываются ваши данные комментариев.
