Share

Tweet

Share

Share

Email

Comments

Текст и фото – Михаил Туваль (источник публикации https://lechaim.ru/ARHIV/192/tuval.htm)

Страница мероприятия – https://www.facebook.com/events/2492961717595531/

Страницы автора в фейсбуке с расписанием ближайших экскурсий:
https://www.facebook.com/michael.tuval
https://www.facebook.com/Kutscher-760569737394927/

 

Великий еврейский историк древности Иосиф Флавий (37 – около 100 года н. э.) так описывает смерть первосвященника Аарона накануне вторжения сынов Израилевых в Землю обетованную:

«По совершении обряда очищения после траура по сестре их военачальника (т. е. Моисея), <Моисей> увел свое войско через пустыню и пришел в место в Аравии, которое арабы считают своим Метрополем и которое раньше называлось Рекем[1], ныне же именуется Петрой. Там, где высокая гора окружает это место, Аарон взошел на нее, после того как Моисей открыл ему, что он вскоре умрет, и на глазах у всего воинства – так как место было обрывистым – снял с себя первосвященническую одежду. Передав ее своему сыну Эльазару, кому в соответствии с возрастом надлежало стать первосвященником, он умер на виду у всего народа»[2].

Самая высокая гора в нескольких километрах западнее древней столицы набатейского царства Петры известна под арабским названием «Джабаль Харун», что в переводе означает «Гора Аарона». На ее вершине до сих пор находится исламский мавзолей Аарона, построенный на развалинах предшествовавшей ему византийской церкви. Таким образом, древняя еврейская традиция, связывающая это место со смертью Аарона, была унаследована местным населением – начиная с IV века постепенно принявшим христианство, а позднее ислам. Когда и как это могло произойти? Можно ли считать такую преемственность свидетельством присутствия евреев на заселенной набатеями территории?

Горы вокруг Петры. Самая высокая вершина – Джабаль Харун, на ней можно различить небольшой белый купол гробницы Аарона.

Несмотря на широкий интерес ученых к истории евреев Эрец-Исраэль и их соседей в период второго Храма, эти вопросы остались практически не затронутыми в современных исследованиях. Однако исходя из того, что в период со II века до н. э. и по конец I века н. э. набатеи являлись ближайшими соседями евреев Эрец-Исраэль и сохранившиеся источники свидетельствуют о тесных контактах между этими двумя народами практически во всех областях жизни, естественно предположить, что на территории Набатейского царства должны были проживать евреи. Кроме этого, известно, что в период поздней античности на территории Аравии существовали многочисленные еврейские общины. Вряд ли можно утверждать, что они появились ex nihilo и что им не предшествовало никакое еврейское присутствие в этих регионах.

Несмотря на то что в III веке до н. э. – I веке н. э. набатеи являлись одним из наиболее важных народов Ближнего Востока, населявшим территории современных Иордании, Южной Сирии, Северной Саудовской Аравии, израильской пустыни Негев, пустыни Синай и восточной пустыни Египта, и между 70-ми годами II века до н. э. и 106 годом н. э. даже обладали своей государственностью, они не оставили после себя каких-либо исторических трудов. Все сведения исторического характера о набатеях нам приходится черпать из греко-римской и еврейской историографии[3].

Насчет происхождения набатеев в среде специалистов вот уже который десяток лет ведутся дебаты. Часть ученых считает, что они мигрировали в район Южного Заиорданья либо из района Персидского залива, либо из южных районов Сирийской пустыни, в то время как другие специалисты утверждают, что их исконной территорией является юг Аравийского полуострова. Так или иначе, большинство исследователей полагают, что в процессе своей миграции они вытеснили на запад и частично ассимилировали коренное эдомитское население Южного Заиорданья. Кроме эдомитов, набатеи, по всей видимости, поглотили и другие соседние племена, в частности моавитян. Древние историки и географы считали набатеев арабами, и большинство современных ученых согласны с этой точкой зрения, однако на основании набатейской эпиграфики нет никакого сомнения, что писали они на одном из диалектов арамейского языка, используя при этом разновидность арамейского алфавита, называемую исследователями «набатейским письмом»[4].

«Аль-Хазне». Предполагается, что это гробница Ареты IV. 9 год до н. э. – 40 год н. э.

Формирование Набатейского царства происходило во II веке до н. э., тогда же, когда в Иудее семья Хасмонеев сумела сплотить вокруг себя широкие массы еврейского населения и, после достижения политической независимости, возродила еврейскую монархию. Считается, что возникновение этих двух независимых царств надлежит рассматривать в контексте ослабления Селевкидской империи вследствие непрестанной борьбы за власть между различными претендентами на престол[5].

Между политической и культурной историей евреев и набатеев существуют и другие параллели: так, в период правления набатейского царя Ареты III (85–62 годы до н. э.), Набатея превратилась в вассальное царство Рима. Однако, в отличие от Иудеи, которая была превращена в римскую провинцию уже в 6 году н. э., Набатея была окончательно поглощена Римом только в 106 году н. э. Периодом наивысшего политического, экономического и культурного расцвета Набатейского царства принято считать время правления Ареты IV (9 год до н. э. – 40 год н. э.), которое часто сравнивается с периодом политического и культурного зенита Иудеи во времена Ирода Великого, мать которого была набатейкой. Стоит отметить также раннюю аниконическую традицию репрезентации набатейских божеств, которая нередко сравнивается с израильской и которая, по всей видимости, имеет с ней общие семитские корни[6].

Взаимоотношения набатеев с их соседями-евреями имели сложный и изменчивый характер. В I и II Маккавейских книгах неоднократно упоминается помощь, которую набатеи оказывали Йеуде Маккавею и его брату Йонатану[7]. Однако последующее усиление хасмонейской династии и ее экспансионистская политика не могли не привести к столкновению между евреями и набатеями.

Уже в начале правления Йоханана Гиркана (134–104 годы до н. э.) Хасмонейское государство включало в себя часть территорий Северного Заиорданья, а в конце этого периода его владения простирались до реки Арнон на юге. В период правления Ареты II (около 100 года до н. э.) хасмонейский царь Александр Яннай (103–76 годы до н. э.) захватил важнейший город-порт Газу. Арета обещал защитить этот город от хасмонейских притязаний, но не сумел вовремя обеспечить военную помощь[8]. Яннай также овладел севером пустыни Негев и юго-восточным побережьем Мертвого моря. Между Яннаем и следующим набатейским монархом, Ободой I (около 93–85 годов до н. э.), велись непрерывные боевые действия, в ходе которых около 90 года до н. э. войска Янная потерпели сокрушительное поражение, после чего ему пришлось уступить набатеям территории к востоку от Иордана[9].

Хасмонейско-набатейские войны продолжались и в период Ареты III (около 85–62 годов до н. э.). В 82 году до н. э. он разбил Янная в битве при Адиде, однако в ходе последовавшей за этим трехлетней кампании Яннай сумел вернуть все потерянные ранее территории[10]. К концу правления Янная список городов, находившихся в руках евреев, включал Селевкию, Гамлу, Пеллу, Хешбон, Мадабу, Лембу, Хоронаим, Аглаин, Фону и Цоар – другими словами, все заиорданские территории, простиравшиеся от Голанских высот на севере и до юго-восточного края Мертвого моря, – южная часть которых прежде принадлежала набатеям[11].

После смерти Янная и его наследницы-вдовы Саломеи Александры (76–67 годы до н. э.) их сыновья Аристобул II и Гиркан II развязали междоусобную борьбу за власть. После победы Аристобула над Гирканом последний обратился к Арете за помощью по совету Антипатра Идумейского, отца будущего царя Иудеи Ирода Великого. У Антипатра были тесные связи с набатеями, о чем свидетельствует его женитьба на знатной набатейке по имени Кипра, матери Ирода. Арета поддержал Гиркана и выслал войска против Аристобула, однако римское вмешательство предотвратило успех этой совместной иудейско-набатейской кампании. Аристобул преследовал набатейскую армию и нанес ей поражение недалеко от Иерихона[12]. В 62 году, после захвата Сирии Помпеем, Набатея превратилась в вассальное царство, подчиненное Риму.

Период правления Малиха I (61–30 годы до н. э.) совпал с периодом гражданских войн в Римской империи и с первой частью правления Ирода над Иудеей. Малих поддержал парфян, вторгшихся в Иудею в 40 году до н. э., и отказался принять в своих владениях Ирода, вынужденного бежать из Иерусалима. В 31 году до н. э. Ирод вторгся в Набатею и наголову разбил армию Малиха близ Филадельфии (современный Амман). В период правления Ободы III (30–9 годы до н. э.) набатейские и еврейские воинские подразделения совместно участвовали в римской военной экспедиции на юг Аравийского полуострова (25 год до н. э.)[13]. Во главе набатейских солдат стоял министр Ободы по имени Силлай, который вначале поддерживал сердечные отношения с Иродом и даже просил руки его сестры Саломеи. Когда Ирод потребовал, чтобы для заключения брака тот обратился в иудаизм, Силлай отказался. После смерти Ободы Силлай попытался захватить власть над Набатеей, однако его планы потерпели крах благодаря усилиям советника Ирода Великого, Николая Дамасского. Силлай был обвинен в провале вышеупомянутой южно-аравийской кампании и казнен в Риме в 6 году до н. э.[14]

Годы правления Ареты IV (9 год до н. э. – 40 год н. э.) принято считать апогеем расцвета Набатеи. Именно тогда были созданы наиболее знаменитые архитектурные памятники Петры. Набатейское царство достигло своих максимальных масштабов и на короткое время простиралось на севере до Дамаска. На этот период также приходится расцвет набатейских центров в Негеве – Собаты, Елусы, Нессаны, Мампсиса и Ободы и основание важного набатейского центра Хегры (Мадаин Салех) на северо-западе современной Саудовской Аравии.

В 67 году н. э. набатейский царь Малих II послал военную помощь Веспасиану в целях подавления Иудейского восстания. Если верить Иосифу Флавию, набатейские солдаты особенно отличились своими зверствами по отношению к еврейским перебежчикам в ходе осады Иерусалима[15]. В 106 году Набатея была аннексирована Римом и превращена в римскую провинцию Аравию[16].

Уникальные сведения о различных аспектах еврейско-набатейских отношений в I–II веках н. э. содержатся в личном архиве еврейской женщины по имени Бабата, дочь Шимона, найденном в одной из пещер Иудейской пустыни, где, по всей видимости, она укрывалась на последнем этапе восстания Бар-Кохбы. Бабата была родом из деревни Махоза, также известной под названием Махоз Аглатаин, в районе Цоара, на юго-восточном побережье Мертвого моря, на территории, принадлежавшей Набатейскому царству.

Картина, вырисовывающаяся на основе анализа этих и других документов, принадлежавших евреям, проживавшим в Набатее, свидетельствует о тесных добрососедских отношениях между двумя народами. Так, мы узнаём, что евреи и набатеи заключали сделки связанные с недвижимостью, набатеи обязывались быть опекунами еврейских детей, и неоднократно подписывались в качестве свидетелей в сделках своих еврейских соседей. Мы также узнаем о том, что евреи навещали и другие набатейские города – один из сохранившихся документов был подписан в Рабат-Моаве, а другой – в храме Афродиты в Петре.

По всей видимости, Бабате и другим евреям, проживавшим в провинции Аравии, пришлось бежать в Иудею после начала восстания Бар-Кохбы. Произошло ли это из-за обострения отношений с соседями-набатеями или по причине римских гонений, нам неизвестно. Однако среди документов, относящихся к переписке Бар-Кохбы со своими полевыми командирами, по мнению ученых, есть по крайней мере один греческий папирус, написанный набатеями, присоединившимися к еврейскому восстанию[17].

Остальные свидетельства о еврейском присутствии на территории Набатеи можно разделить на три основные группы: эпиграфика, книги Нового Завета и раввинистическая литература. Из первой мы узнаём о евреях, проживавших в I веке н. э. в оазисе Хегра, на северо-востоке современной Саудовской Аравии, являвшимся в те времена одним из важнейших набатейских центров[18]. На фасаде одной из монументальных гробниц сохранилась надпись на набатейском, свидетельствующая о том, что гробница принадлежала еврею по имени Шубайту и его семье: «Сию гробницу сделал Шубайту, сын Алиу, еврей, для себя, своих детей и своей жены Амират, чтобы они были похоронены в ней по наследственному праву. И никакой посторонний человек не имеет права быть похороненным в ней… В первый день месяца ава, в третий год царства царя Малиха, царя набатеев, Абдовдат сын Вахбаллахи, скульптор, сделал»[19]. Последнее предложение позволяет нам датировать сооружение этой гробницы 42/43 годом н. э. Другая еврейская надпись на набатейском, также датируемая I веком н. э., была обнаружена на солнечных часах, найденных в Хегре: «Принадлежит Менаше бар-Натану. Шалом»[20].

Ущелье Хевер, в одной из пещер которого был найден архив Бабаты.

Из надписей, найденных в 8-й катакомбе галилейского некрополя Бейт-Шеарим, и относящихся к более позднему периоду (III–IV века), мы узнаем, что некоторые из погребенных происходили из «Асии», т. е. из Ецион Гевера, на месте современного Эйлата, в то время как другие носили очевидно набатейское имя Арета[21].

О наиболее выдающейся личности еврейского происхождения, проведшей несколько лет своей жизни в Набатейском царстве, мы узнаем из Нового Завета – в Послании к Галатам апостол Павел сообщает автобиографические сведения следующего содержания: «Когда же Б-г, избравший меня от утробы матери моей и призвавший благодатью Своею, благоволил открыть во мне сына Своего, чтобы я благовествовал Его язычникам, – я не стал тогда же советоваться с плотью и кровью, и не пошел в Иерусалим к предшествовавшим мне Апостолам, а пошел в Аравию, и опять возвратился в Дамаск» (1:15–17). То, что Павел связывает свой визит в Аравию, т. е. Набатею, со своей миссией среди язычников, не случайно. Логично предположить, что, как и другие еврейские авторы I века, он идентифицировал современных ему арабов-набатеев с сынами Ишмаэля, сына Авраама и брата Ицхака, – другими словами, с язычниками, наиболее близкими к евреям по крови.

В другом отрывке из Нового Завета упоминаются евреи из Аравии, совершавшие паломничество в Иерусалим на праздник Шавуот. (Деяния, 2:5–11.)

В раввинистической литературе мы обнаруживаем дополнительные свидетельства о евреях и прозелитах в Набатее-Аравии. Так, в Мишне, трактат Шаббат, в контексте обсуждения того, как дозволено женщинам появляться на людях в субботу, сообщается следующее: «Жительницы Аравии выходят закутанные, а жительницы Мидии – застегнутые» (6:6). Кроме этого, в трактате Гитин мудрецы сообщают, что «Принесший разводное письмо (гет) из заморской страны должен сказать: “Оно было написано в моем присутствии и запечатано в моем присутствии”». Раббан Гамлиэль говорит: «Даже тот, который приносит из Рекема и из Хегера» (1:1). В продолжении дискуссии рабби Йеуда высказывает свое мнение о границах Земли Израиля: «От Рекема к востоку, и Рекем – как восток, к югу от Ашкелона, и Ашкелон – как юг, к северу от Акко, и Акко – как север» (1:2). В трактате Нида, 7:3, сохранилась следующая традиция: «Все кровавые пятна (на одежде), которые из Рекема – чисты; а рабби Йеуда считает их нечистыми, потому что они (жители Рекема. – М. Т.) прозелиты и ошибаются». Другими словами, перед нами две таннаитские традиции, свидетельствующие о том, что в Рекеме, находящемся к востоку от Эрец-Исраэль, проживали евреи и прозелиты. Исследователи считают, что в раввинистической литературе упоминаются несколько населенных пунктов под названием Рекем[22]. Однако большинство из них полагают, что в приведенных выше отрывках разговор идет о наиболее знаменитом из них, известном также под греческим названием Петра[23].

Вернемся теперь к самому началу нашего экскурса, к традиции, идентифицирующей Джабаль Харун близ Петры с горой Хор, на которой был похоронен Аарон. В поисках отголосков этой традиции в других древнееврейских источниках мы обнаружили, что некоторые из таргумов (арамейских переводов Писания) переводят топонимы «Кадеш» и «Кадеш Барнеа», упоминаемые в книге Бемидбар перед описанием смерти Аарона, как «Рекем» и «Рекем де-Гайа»[24]. Это, по существу, та же самая традиция, с которой мы столкнулись в «Иудейских древностях» Флавия!

Интересно отметить, что в соответствии с еще одной любопытной традицией, упоминаемой Флавием, в Северо-Западной Аравии, на набатейской территории, находится и гора Синай[25]. Так же, по всей видимости, считал и апостол Павел, который, в отличие от Иосифа, и сам провел какое-то время в Аравии, как уже было упомянуто выше. В Послании к Галатам, 4:21–26, Павел приводит следующую аллегорию: «Скажите мне вы, желающие быть под законом: разве вы не слушаете закона? Ибо написано: Авраам имел двух сынов, одного от рабы, а другого от свободной. Но который от рабы, тот рожден по плоти; а который от свободной, тот по обетованию. В этом есть аллегория. Это два завета: один от горы Синай, рождающий в рабство, который есть Агарь, ибо Агарь означает гору Синай в Аравии и соответствует нынешнему Иерусалиму, потому что он с детьми своими в рабстве; а вышний Иерусалим свободен: он – матерь всем нам».

Найденный в Иудейской пустыне папирус (так называемый «Папирус Старки»), документирующий сделку между евреями и набатеями. 59–69 годы н. э.

И в отрывках из Мишны, и в таргумических традициях наряду с Рекемом-Петрой часто фигурирует еще одно место: Хегер или Хагра. Так, в Таргуме Йонатана и в Таргуме Онкелос на Берешит, 20:1, говорится: «И двинулся Авраам оттуда в южную землю и сидел между Рекемом и Хагрой». В оригинале же сказано «между Кадешем и Шуром». О том, где именно находился этот Хегер или Хагра, с достоверностью установить, пожалуй, невозможно. Некоторые ученые даже считают, что это не название города или места, а скорее района, пограничного с пустыней. Тем не менее вполне возможно, что по крайней мере часть евреев идентифицировала Хегер-Хагру с Хегрой, набатейским центром на северо-западе Аравийского полуострова, о котором было сказано выше.

Уже несколько десятков лет назад некоторые исследователи выдвинули гипотезу, в соответствии с которой апостол Павел использовал в своей приведенной выше аллегории еврейскую традицию, которая одновременно помещала гору Синай на северо-западе Аравийского полуострова, а также привязывала название оазиса Хегры к имени наложницы Авраама Агари, от которой родился Ишмаэль, и впоследствии произошли все арабы[26]. Если эта гипотеза верна, то можно предположить, что Павел услышал эту традицию от евреев Аравии, с которыми он познакомился во время своего визита в Набатейское царство.

Мы привели лишь несколько свидетельств о еврейском присутствии на территории Набатейского царства и провинции Аравии. Есть и другие свидетельства, ожидающие детального анализа – свидетельства, до сих пор почему-то оставленные учеными без внимания. Остается надеяться, что вдобавок к литературным источникам развитие археологии в Королевстве Иордания, а также в Саудовской Аравии поднимет на поверхность новые свидетельства еврейских общин, существовавших на их территориях на заре новой эры.

 

[1] См. обсуждение текстологических проблем у H. St. J. Thackeray. Josephus. Jewish Antiquities. Books IV–VI. Cambridge, MA, 1930–34. P. 82.

[2] Иудейские древности, 4.5.7 [82–83]. (Перевод мой. – М. Т.)

[3] См.: S. G. Schmid. The Nabateans: Travellers between Lifestyles // B. MacDonald et al. The Archaeology of Jordan. Sheffield, 2001. P. 367–426; P. Freeman. Roman Jordan // B. MacDonald et al. The Archaeology of Jordan. Sheffield, 2001. P. 427–459.

[4] Основными первоисточниками по истории набатеев, кроме Иосифа Флавия, являются Диодор Сицилийский, Историческая Библиотека II, 48.1–2; II, 48.6; XIX, 94.2–6; XIX, 94.9–10, и Страбон Амасийский, География, XVI, 4.26.

[5] Наиболее полный обзор еврейско-набатейских взаимоотношений см.: A. Kasher. Jews, Idumaeans, and Ancient Arabs. Tu..bingen, 1990. Данное исследование необходимо использовать критически и с осторожностью.

[6] См.: J. Patrich. The Formation of Nabatean Art. Prohibition of Graven Images Among the Nabateans. Leiden, 1990.

[7] I Макк. 5:24–28; 15:33; II Макк. 12:10–12.

[8] Иосиф Флавий. Иудейские древности. 13.13.3 (358–364).

[9] Там же. 13.13.5 (375–382).

[10] Там же. 13.15.3 (393–394).

[11] Там же. 13.15.4 (395–397).

[12] Там же. 14.1.4–2.3 (14–33).

[13] Эта кампания описана Страбоном, см.: География, 16.4.22–24.

[14] Там же, 16.4.24; Иосиф Флавий. Иудейские древности. 16.10.9 (351–355).

[15] Иосиф Флавий. Иудейская война. 5.13.4 (550–552).

[16] См. Bowersock. Roman Arabia. Cambridge, Mass., 1983. P. 76–109.

[17] См.: H. M. Cotton. Greek Letters // Y. Yadin et al. The Documents from the Bar Kokhba Period in the Cave of Letters. Hebrew, Aramaic and Nabatean-Aramaic Papyri. Jerusalem, 2002. P. 351–362.

[18] О Хегре см.: J. F. Healey. The Nabatean Tomb Inscriptions of Mada’in Salih. JSS Supplement 1. Oxford, 1993. P. 1–63.

[19] Перевод мой. – М. Т. См.: A. Jaussen, R. Savignac. Mission archéologique en Arabie. Vol. I. Paris, 1909. P. 448–151 (№ 4 [А 8])

[20] J. F. Healey. A Nabatean Sundial from Mada’in Salih // Syria: Revue d’art oriental et d’archéologie LXVI. Paris, 1989. P. 331–336.

[21] M. Schwabe, B. Lifshitz. Beth She’arim. Volume Two: The Greek Inscriptions. Jerusalem, 1967. P. 42–43.

[22] См.: M. Jastrow. Dictionary of the Targumim, the Talmud Babli and Yerushalmi, and the Midrashic Literature. London, 1886–1903. P. 1497.

[23] См.: M. Bar-Ilan. The Raison d’E^tre for the delineation of the Borders of Eretz-israel in Tannaitic Sources // Teuda VII Studies in Judaica. Tel-Aviv, 1991. P. 95–110.

[24] См.: Таргум Йонатан на Бемидбар, 33:36–38.

[25] Иудейские древности. 2. 12.1 (264).

[26] См.: M. Hengel and M. Schwemer. Paul Between Damascus and Antioch. London, 1997. P. 113–120.