Три фотографии – а потом еще много. Изображено на первых трех решето – с разных ракурсов и в разных приближениях решето, сито, дуршлаг. Так загадочно эта глиняная штука выглядит close-up. Правда, красиво? Сито, сделанное из глины, обожжённое, раскрашенное. Сбоку – печать гончара. В этом дуршлаге можно мыть фрукты, стряхивать соль с давленных маслин – как раз подошла пора их консервировать, и вообще это красиво, как любая от сердца сделанная вещь в целом и керамика в частности. На печати значится Musmar Pottery – гончарная мастерская клана Мусмар. Расположена мастерская Musmar Pottery на холме: если копнуть под серой от не выпавших дождей травой – там та самая нужная для гончаров глина, что понял еще дед нынешнего хозяина – Ханна Саид Мусмар, основавший тут, на восточном склоне Назарета, свою гончарскую мастерскую в 1919 году. «Он был художник» – говорит Вассим Мусмар о деде, но сам себя скромно относящий к ремесленникам. «Он был художник и талант, и потому его из «Шнеллера» послали учиться искусству в Германию». И вот тут-то и начинается история. «Шнеллер» – детский дом в Иерусалиме, который иногда называли сирийским детским домом, а на деле это был немецкий протестантский детский дом, действовавший в Иерусалиме с 1860 по 1940 год. Дед Вассима попал туда, потому что семья была бедной, а в «Шнеллере» давали профессиональную подготовку. Воспитанники «Шнеллера» (дети из Палестины, Сирии, Египта, Эфиопии, Армении, Турции, России, Ирана и Германии) знали немецкий язык и учились ремеслам – от портняжного дела до гончарного, живописи, сельскому хозяйству и садоводству. Вообще-то этот приют был городом в городе – со своими школами, мастерскими, отдельной школой для слепых, питомником деревьев и даже кирпично-черепичным заводом. Так – я отвлеклась, так что перепрыгну к тому, что в начале Второй мировой войны британское правительство депортировало немецких педагогов и превратило комплекс в закрытый военный лагерь с самым большим запасом боеприпасов на Ближнем Востоке. Но уже задолго до этого дедушка Мусмар вернулся из Германии дипломированным художником и керамистом и привез с собой гончарные формовочные прессы и печи для обжига. Им – прессам и станкам – по 130 лет. Они действуют на ременных передачах и отлично работают. Станки рассматривать едва ли не интереснее, чем кувшины и плошки (а среди плошек есть чудесные чаши с таинственными насечками), но станки – раритет, даже потрогать не дают, так что я купила на память и на кухню дуршлаг, который был обожжён в печи при температуре 800 градусов, 8 дней высыхал, а потом его глазуровали и снова обжигали. Все про глину и станки можно услышать, увидеть и потрогать (осторожно, осторожно) на беглой экскурсии–просмотре и слепить свою глиняную свистульку на мимолетном кружке «умелые руки».
Но все-таки добавлю, что после 1948 года в течение шести десятков лет комплекс «Шнеллер» был армейской базой, потом его стали переделывать под жилой квартал, и в процесс строительства нашли остатки еврейского поселения конца периода Второго Храма, древнеримскую баню и большой винный завод. Сейчас там квартал гурских хасидов, а осмотреть остатки «Шнеллера» можно, к примеру, в рамках «Открытых домов».
«Шнеллер» – это часть истории Эрец-Исраэль и здесь, на холме, эта история сплелась с историей семьи Мусмар, а расположен холм точно на границе Назарета и Ноф ха-Галиль. Хотела было написать городов арабского и еврейского, но это совсем и давно уже не так, а привела нас в рамках пресс-тура в эту мастерскую расположенная в Хайфе амута Mossawa – общественная организация, оказывающей юридическую, социальную и общественную поддержку арабской общине Израиля. Центр Mossawa был основан в 1997 году как организация гражданского общества для продвижения равенства арабских граждан в Израиль. На арабском «мосауа» и означает «равенство». Одним из основных проектов центра является проект «Солидарность», в рамках которого центр «Mossawa» продвигает программы социальных, культурных и общественных связей между еврейским, арабским и русскоязычным населением Израиля. Дружить через искусство – не новая идея, а дружить через глину и коммерцию – еще более древняя.
А вообще все говорят о равенстве и правах человека. А какое равенство может быть в дуршлаге, в котором все отверстия неровные и разные? Не знаю, но знаю, что надо приехать, выслушать семейную историю о том, как эта мастерская создавалась, о поколениях, в ней работавших и работающих, о том, как можно «сшить» глину стежками, о метаморфозах керамики, о том, как раскрасить кувшин, о тех, кто эти кувшины делает и кто покупает. В самых простых историях лучше всего отражаются отношения. Получилось очень возвышенно, но на деле всё не совсем так, о чём (о не так, о правах, о равенстве и его эквивалентах) будет рассказано в Английской больнице Назарета, но уже в следующем посте.
Сайты Центра «Mossawa» http://www.mossawa.org/
https://sowtna.com/ru/
Вот cсылки для любителей керамики:
https://www.facebook.com/MusmarPottery/
https://musmar-pottery.business.site/
И напоследок историческая справка – без комментариев, а для размышлений: в 1858-61 годах на территории Ливана вспыхнуло восстание маронитов против притеснения их мусульманами и друзами. Восстание вылилось в войну. Друзы вырезали маронитские деревни. Многие дети остались сиротами и их судьбой занялись христианские организации в Иерусалиме, в том числе и Иоганн Людвиг Шнеллер, протестантский священник и миссионер, приехавший в Иерусалим в 1854 году. Ну, а дальше – уже очень длинная история, которую копать – не перекопать, как глиняный холм.
Текст и фото- Маша Хинич
Leave a Reply
Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте, как обрабатываются ваши данные комментариев.
