Share

Tweet

Share

Share

Email

Comments

Верхнее фото – ©studiohanswilschutEYEFILM24.  Предоставлено пресс-отделом Тель-Авивского музея искусств.

Выставка видео-инсталляции «Слаще играйте танец» еврейского художника-космополита Уильяма Кентриджа, разъезжающего по миру, открылась, как и было намечено, еще  в прошлую эпоху, 6 февраля 2020 года. А закроется –  не знаю когда, ее уже несколько раз продлевали. Если верить сайту Тель-Авивского музея искусств – то 10 октября, но кривая неожиданностей нашего времени непредсказуема и извилиста как-то уж издевательски залихватски. Хаос и уязвимость человеческой жизни обнажились до предела. Интонации, связи, ощущения обострились. И все это есть и в 14-минутной  видео-инсталляции Кентриджа, впервые представленной в Лондоне в 2015 году, показывающейся в повторяющемся, пока хватает  терпения смотреть, loop и порождающей множество аллюзий.

Представьте себе (а лучше сходить в музей, пока пускают – билеты надо заказать заранее на интернет-сайте музея) и увидеть воочию восемь огромных экранов – как в кинотеатрах, составленных рядом, встык и немного под углом, образующих изломанное полотнище длиной в 40- метров, пространство видео. Монументальное эпическое сооружение – под стать задумке и количеству персонажей. Занавес открывается: тянется караван, процессия, вереница отчаявшихся людей, трубит медный духовой оркестр – на экране в постановке Уильяма Кентриджа показывается историческая трагедия. По экранам движется… Движется – совсем неподходящее слово. Не движется, а под ритмы Африки, «черную» музыку приплясывает, подергивается, подтанцовывает, паясничает, кривляется, смотрит вам в глаза, отрешается, пугает и приглашает присоединиться к шествию на фоне нарисованного углем пейзажа вереница святых мучеников. Диковинный  кортеж из духового оркестра, фигур, силуэтов, людей, теней, рисунков углем, анимации, отрывков из фильмов, элементов гравюр, кадров мультимедиа, мизансцен театра оперного и кукольного, примеров актерской игры. Шествие из священников, кочевников, скелетов, танцоров, больных, обликов, нарисованных углем, ноне черно-белое – а с цветными пятнами, иногда даже режущими глаз яркостью. Это караван беженцев и африканская похоронная процессия. Священники держат лилии, пациенты тащат за собой штативы для инфузий, стойки для капельниц, беженцы волокут короба и мешки. Все в танце двигаются к могиле. Мрачное и парадное слияние в узоре процессии жутковатого танца Средневековья Dance macabre  –  жуткой Пляски Смерти,  аллегорической драмы о бренности человеческого бытия и мимолетности благ, в которой участвуют все; пляски Святого Витта, эпилепсии и истерии, оставляющих за собой угольные следы, переходящие с экрана на экран. Рисунки наслаиваются друг на друга, линии тянутся, не прерываясь. Так же тянутся и ассоциации с этим видео-танцем смерти,  магически насыщенным историей, временем, трагедией, угольной грязью политической власти.

Все, кто пишeт об этой работе Кентриджа, не преминут упомянуть, что ее название отсылает к «Фуги смерти» Пауля Целана, к стихотворению, написанному Целаном в 1945 году. Родители Целана были уничтожены в лагерях, сам он прошел через трудовой лагерь. Стихотворение это – страшное и прекрасное – о Катастрофе, о человечестве, о страхе, о несправедливости. Я нашла пять его разных переводов на русский язык, канонического перевода нет, лучший, на мой взгляд, Ольги Седаковой. В ее переводе есть такая строка: «Он требует слаще играйте мне смерть». Кентридж заменяет «смерть» на «танец»: тела танцоров, движения путников, музыкальный ритм превращают эту процессию в аллегорию человеческого существования.  Хотя какая аллегория – оркестры смерти в Освенциме были реальностью, а не аллегорией.  В конце этого мощного марш-броска на экране появляется Дада Масило, южноафриканская танцовщица и хореограф, сотрудничавшая с Кентриджем. Она кружится на пуантах, почти как классическая балерина, одетая как китайский революционер – последователь Мао, с ружьем (этот же образ врывается  в еще одно видео Кентриджа – Notes Towards a Model Opera). Ружье, всегда выстреливающее в заключительном акте драмы,  напоминает о Танце Смерти, а танец Дады Масило – экспрессивный и прекрасный – становится идеальным выражением красоты и ужаса черно-белых дергающихся силуэтов, оживших рисунков углем. В фуге – виде музыкального произведения – есть повторяющиеся мотивы. Также и в «Слаще играйте танец» Уильяма Кентриджа – пульсирующем путешествии, рассказе о жизни, смерти, экзистенциальном одиночестве, об изгнании и перемещении, о хождении по мукам человеческого существования, в коллаже из образов, воспоминаний, ощущений, черно-белых рисунков, дыма и пыли есть повторяющийся мотив. Это само движение, тот самый караванный loop и неизбывный черный цвет угля, сам лейтмотив процессий.

****

Трагическая и уродливая процессия  в «Слаще играйте танец» – это не только графика – основная медиа Кентриджа, но и видео, инсталляции, анимационные работы, сделанные Кентриджем вручную как раз на основе его нарочито неряшливой графики и коллажей. Неряшливой – потому как Кентридж рисует и стирает, рисует на ставшим сером фоне вновь и вновь, рисует на обрывках газет и на старых коллажах – но у него это выглядит именно что не неряшливым, а нарочитым. Его творчество – это еще и доказательство того, что политическое искусство может быть зрелищным. И, недаром его работы, центральная тема которых – конфликт между эмоциями и моральной ответственностью – часто появляются на крупных аукционах современного искусства. Он считается классиком современного искусства. Его работы показывали на Венецианской биеннале и кассельской «Документе», «за творчество в целом» он получил престижнейшую премию Киото (около 450.000 евро) и создал официальный плакат чемпионата мира по футболу – апофеоз признания художника массами.

Кентридж — один из самых последовательных политических художников современности: еще в 1980-е годы он был автором театральных постановок, направленных против апартеида в ЮАР и сопротивление режиму (с годами повелось – любому режиму) стало одной из главных тем его творчества. Он переходит от жанра к жанру: от оперы к анимации и политическому плакату, придумывает персонажей, кочующих из одного проекта в другой, из комиксов в фильмы и переиначивает классику – несколько его спектаклей и графических серий обращены к сюжету пьесы Альфреда Жарри «Король Убю».

Международную известность Кентридж получил в начале 1990-годов, создав серию «Рисунки для экрана» – короткометражные анимационные фильмы о режиме апартеида. Но внутренняя политика – дело проходящее, посему Кентридж расширил сферу художественных интересов до собственной личности и универсальных тем – коллективная память, революции и перевороты, наследие тиранов, борьба за власть и капитал, наблюдатели и жертвы, динамика и противоречия, контроль и обнищание. Государственные и общественные конфликты никогда не кончаются, и потому источник вдохновения для Кентриджа неисчерпаем. Кентридж подмечает все – да так метко, что его работами, в которых фантазия сочетается с критикой системы, заинтересовался весь мир. Но политика, как было сказано – это далеко не все, так что в 10 лет назад, в 2010-м,  Уильям Кентридж, давно сотрудничающий с театрами, поставил оперу «Нос» Шостаковича в Метрополитен-Опера в Нью-Йорке (одновременно с этой оперой проходила выставка его графики).

Сотрудничать с театральными труппами Кентридж начал еще в 1970-е годы в Йоханнесбурге, где был одним из основателей театральной группы Junction Avenue, а позже – начиная с 1992 года – много работал с кукольным театром Handspring Puppet Company. Драматизм его рисунков вписывался в оформление сложных мультимедийных спектаклей, объединяющих кукол, анимацию, проекции и живую игру актеров. Во время спектаклей Handspring демонстрировались документальные кадры и анимация Кентриджа.

Его искусство сочетает театр, кино, анимацию, живопись. Он не мешает эти медиа, а плавно-спокойно переходит от одного жанра к другому, не забывая о черно-белой Южной Африке и о культурной Европе с ее литературой и оперой. Кино и театр, добро и зло идут вместе. А еще публике надо подкидывать реплики о собственном отношении к миру – потому сам Кентридж со временем начал появляться в своих работах в виде некого постоянного персонажа.

Родился Уильям Кентридж в Южной Африке 65 лет назад в еврейской семье с литовско-немецкими корнями. Его дед со стороны матери бежал от восточноевропейских еврейских погромов из Литвы в Южную Африку, мать и отец защищали как адвокаты противников апартеида в Йоханнесбурге. В конце 1950-х его отец, Сидни Кентридж, один из главных юристов движения против апартеида, защищал в суде Нельсона Манделу. Сам же художник учился поначалу в Йоханнесбурге политическим наукам, затем – в Париже, где изучал живопись и рисунок, а позже – пантомиму и театр у знаменитого Жаке Лекока в L’École Internationale. Когда он вернулся в Южную Африку, то работал ассистентом по реквизиту в телесериалах, а в 1985 году сделал первый анимационный фильм, «Vetkoek/Fête Galante». Он сочинял собственные пьесы, либретто опер и сам себя называл «кинорежиссером из каменного века», который из собственной фантазии извлекает «нечто, находящееся между искусством и жизнью, поэзией и политикой с их постоянными метаморфозами». В конце концов, он окончательно пришел к театру, графике и рисованному фильму.

И напоследок, для сомневающихся: цитата из модной книги прекрасного автора:
«Искусство всегда переживет личную прихоть, семейную гордость, общественные устои; время всегда на стороне искусства».  Джулиан Барнс.  «Портрет мужчины в красном».

****

Выставка «Слаще играйте танец» продлится до 10 октября. Куратор – Рут Директор. Павильон Сэма и Аялы Закс, главное здание музея. Ближайшие встречи  с куратором – 17 и 24 сентября (если будут, следите вот здесь за датами https://www.tamuseum.org.il/he/exhibition/william-kentridge-more-sweetly-play-dance/). Часы работы музея – https://www.tamuseum.org.il/he/visit/

Видео–стиллс: © William Kentridge, More Sweetly Play the Dance, 2015, video still, courtesy of Wendy Fisher & A4 Arts Foundation

Фото постановки: William Kentridge, More Sweetly Play the Dance, 2015 – © EYE Film Institute, Amsterdam, фото Ханс Вилс. ©studiohanswilschutEYEFILM 24

Маша Хинич. Все иллюстрации предоставлены пресс-отделом Тель-Авивского музея искусств.