Share

Tweet

Share

Share

Email

Comments

Текст – © LR. Фото:  Asya Bobritskaya @photoasya_

Коллективная выставка «Home, Sweet Home» в галерее рамат-ганского «Яд ле-Баним» объединила 17 художников в создании образа, атмосферы и даже облика их нового израильского дома. Большинство авторов – недавние репатрианты, и любопытно, что эта юная, энергичная волна уже имеет опыт профессиональной учебы, арт-резиденций, участия в выставочных проектах в Германии, Польше, Италии, UK, Индии.  Тем интереснее, как этот насыщенный, современный бэкграунд заработает в Израиле.

Куратор проекта Катя Финкельштейн предложила для стремительного open-call (так удачно получилось!) универсальную концепцию: дом нужен всегда и всем, его теряют и строят, наполняют воспоминаниями, украшают надеждами. Sweet Home в Рамат-Гане получился меланхоличным, иногда тревожным, не без иронии, и очень часто мечтательным (Тали Марголин. Out the window; Товит Хорни. Home alone).

Конечно, дом может служить метафорой целого мира, но уточним сразу: куратору удалось включить в ряд обобщений вполне узнаваемые пейзажи Рамат Гана, Тель Авива, Бней Брака, других городов (Ниа Штай, Константин Евменев, Анна Бессонова). И даже отсылки к ботаническим экзерсисам прошлых веков (Олег Бабич. Invisible bird) в современном искусстве органичны – главное то, как это сделано.

Коллективная выставка не могла бы состояться как целостный, полнокровный проект, если бы в нем не были пропорционально выстроены взаимоотношения жанров и тем, форматов и технологий. И это вопрос не только и не столько экспонирования – залы здесь небольшие и без изысков оборудования – сколько кураторского отбора и понимания контекста. Если города и природа создают некую рамку, внешнюю среду (впрочем, собственно жаркого Востока и экзотики на выставке совсем мало), то внутри личного контура художники позволяют себе бОльшую интимность, рефлексию, возвращение к детской памяти.

К слову о воспоминаниях. Вы не найдете на выставке эксплуатации больших нарративов СССР, и в целом, постсоветских стран. Хотя и здесь есть минимальное исключение, умело включенное куратором в общую канву (Евгения Гутерман с архивными фотографиями Grandma и Grandpa; объект из текстиля Веры Гайлис The subversive rug). Однако в этом плане проект лишен всяческой ностальгии и даже пресловутой «работы с памятью». Скорее, художникам интересно собственное мифотворчество.

Вместо археологии – новые образы, пространства, перемены. И еще о целостности экспозиции: так же, как нет в ней советских аллюзий, нет и вездесущей повестки – военных конфликтов, социальных потрясений, экологических катастроф, инклюзивности и т.д. Чистота концепции Sweet Home соблюдена, всё выверено точно, и художники оказались верны себе в том смысле, что пронзительные, срочные новости и собственную эмпатию они смогли приподнять до уровня знаков и новых смыслов. И сделать это языком современного искусства.

На открытии выставки авторы говорили о своих работах с откровенностью, которая допустима в почти уже приватном пространстве:
– это моя первая монотипия, я вообще не график – занимаюсь керамикой (Лена Штемберг. Half empty half full);
– моя бабушка очень хорошо вязала, это было так близко мне, но я не умею, и я сделала этот узор с зарядным устройством из пластика. А сестра ничего такого не помнит…(Татьяна Белкина. Altered memoties);
– да, шкаф бесконечен, и здесь бывает балаган, но художник видит космос (Катя Финкельштейн о Wardrobe Анны Бессоновой);
– мы носим столько масок, и в ковид, и тем более сейчас, что это уже стало как противогаз. Вот так я наблюдаю за жизнью (Алена Барков. It’s ok);
– мне близки феминистские идеи, противостояние патриархата и матриархата, я исследую речевые штампы и стереотипы, например, лексику лагерной зоны, вошедшую в массовый обиход (Либи Зак. Escape);
– все поменялось: истории, цвет, форма.

Но «стулья должны стоять на полу» – сформулировал задачу для экспонирования своих объектов Хаим Сокол (один из них Green chair on pink cloth), известный многим пользователям соцсетей по предметам/образам домашнего мира, которые вдруг выросли до сложных обобщений. Не менее известные люди-птицы Хаима остались за пределами концепции Sweet Home, но в бэкграунде художника есть развернутые персональные проекты под их (птиц) мудрым покровительством и участие в коллективных выставках на многих знаковых площадках – с большинством из них можно познакомиться в он-лайн формате.

Понятно, что предметный мир мгновенно превращается и существует в искусстве как воображаемый, и подвергается постоянному переосмыслению. Как и наоборот (Екатерина Белкина. Connection): идея воплощается в предмет, объект, инсталляцию и т.д. Так или иначе, я бы отметила еще «Transformation» Инны Островской: оставленные когда-то вещи, как и написанные тексты сейчас являют собой ассамбляжи из десятков ключей, из кнопок клавиатур.

Своего рода дань фотографической документации отдала Вера Гайлис (The house is black), с ее интересом к традиционным ритуалам, привнесенным в современный израильский город. И эта работа тоже запоминается.

Собственно медиум не так важен для современного искусства, однако мы все время помним, что для актуального высказывания и авторы, и куратор используют адекватные инструменты. Новый язык ищет каждое поколение просто потому, что его волнуют новые, или кажущиеся новыми, проблемы/вопросы/решения. А в этой части у новых репатриантов-художников дефицита точно нет.

Например, мой выбор, сделанный сразу же, при первом приближении – «The empty corner» Натальи Савуровой: текстильный объект с графичным «сюжетом», и это действительно угол. Пустой, но я бы сказала, свободный. Тактильное ощущение тепла без жеста касания, восприятие объема (поскольку вышивка все же рельефная), экологические цвета и ненавязчивый ритм полос, плюс все, что самостоятельно додумывает зритель – мне показалось, что эта небольшая по размеру работа как капсула вобрала в себя очень многое, что нужно знать о форме высказывания в искусстве. Высказывания и восприятия. Это если не удаляться сейчас в теорию и философию contemporary art.

Наконец, живописные Nonames Михаэля Приставкина и Аялет Бокер. В первом случае – таинственный, бесконечный лабиринт-дворец с восточными орнаментами, плавно переходящими в граффити; во втором – столь же бесконечные почти конструктивистские лестницы. Оба образуют некие пейзажи, оба втягивают внимание как воронка. Полотна напряженные, даже избыточные… Прямая противоположность очищенной (европейской) плоскости и ясным линиям Натальи. Ведут эти арки и ступени вдаль, вверх или вниз, внутри они или снаружи, не так уж важно, но это определенно израильский дом. А миф перед нами или реальность, достраивает, дочитывает, доигрывает тот, кто его видит.

Выставка «Home, Sweet Home» продлится до 31 августа.
Адрес «Яд-ле-Баним» в Рамат-Гане: Маале ха-Баним,  31, вход с уровня 2
Часы работы: Вс, Чт: 8:00 – 16:00
Пон, Вт, Ср: 8:00-22:00
Страница мероприятия – https://www.facebook.com/events/294330403174741