Алла Календарева – автор оригинальной методики преподавания иностранных языков взрослым. Выпускница Тель-Авивского университета, с отличием закончила факультет Восточной Азии и географии, и уже на последнем году обучения начала преподавать японский, иврит и английский. Год назад Алла основала компанию LoLo –систему обучения русскому языку для англоговорящих студентов при помощи мнемонических карточек.
Но настоящее призвание Алла нашла, преподавая русский язык взрослым израильтянам. Опыт десяти лет преподавания Алла Календарева систематизировала в книге «Влюбиться в русский», которая только что появилась на полках книжной сети «Стеймацки». Основная идея, лежащая в основе данного учебника, заключается в подаче «очищенной» информации, информации без примесей, то есть нужных и важных слов из сотен тысяч существующих в русском языке, а также необходимых грамматических тем. Все самое важное для того, чтобы развить главный навык – умение говорить. Правильный выбор учебного материала – это половина успеха. Невозможно охватить весь язык разом, поэтому его нужно изучать «слоями». В этом учебнике как раз и собран самый первый и важный слой.
Мир становится для нас все более открытым, мы много путешествуем и хотим понимать друг друга, интерес к изучению иностранных языков не ослабевает, и мы стремимся наверстать то, что не доучили в детстве или очаровываемся новыми языками. Как выучить иностранный язык и не сойти при этом с ума? Об этом и о многом другом Алла рассказывает в интервью. Мы поговорили с Аллой о «трудностях перевода», о том, что важнее – психология или грамматика, и как перестать бояться и начать учить новый язык.
***
– Алла, расскажите немного о себе.
– Я родилась в Ташкенте. Когда мне исполнилось 17 лет, моя семья переехала в Москву, а я решила жить самостоятельно и репатриировалась в Израиль.
Переезд произошел сразу после школы. В этом возрасте, как известно, ничего не страшно. Конечно, вся эта свобода упала на меня тяжким грузом, но, по большому счёту, я с этим справилась.
– Тяга к языкам у вас была уже в детстве?
– Сейчас я понимаю, что сам Ташкент, в котором я провела детство, был мультиязычным, там можно было услышать множество языков. Даже у нас дома говорили на разных языках, потому что мой отчим родом из Баку. Я не говорю уже об узбекских, корейских, украинских и татарских соседей. Думаю, любовь к языкам приходит от учителей. У меня в школе, к примеру, была прекрасная учительница английского, она очень меня мотивировала. Эта ее страсть к языкам передалась мне. Да и мама когда-то решила, что я должна стать переводчицей. То есть, эта история с языками была в моей жизни всегда. И потому, когда я репатриировалась, то я уже знала, что пойду в университет учить какой-нибудь язык…
– И выбор пал на…?
– Японский.
– Вот как!
– Не знаю, как это случилось. Я не знала тогда ничего про Японию, никогда там до этого не бывала. Просто совершенно случайно кто-то подбросил мне такую идею, и она мне очень понравилась. С японским у меня сразу все настолько хорошо сложилось, что перед экзаменами я организовывала группу сокурсников и помогала им готовиться. Я это делала бесплатно, только потом это стало моим заработком – я начала преподавать японский, потом английский, иврит, а затем и русский. У меня был приятель-японец, который загорелся идеей выучить русский язык. И я предложила ему бартер: чтобы он со мной говорил по-японски, а я с ним – по-русски.
В процессе этого обмена я для себя «разложила по полочкам» русский язык, что не так просто – он ведь родной, и мы никогда не задумываемся, как и когда мы используем, к примеру, глаголы «идти» и «ходить», это происходит естественно. А мой приятель-японец начал мне задавать такие вопросы, над которыми нужно было задумываться, искать на них ясные и простые ответы. И вдруг оказалось, что на русский язык есть большой спрос.
– Кто заинтересован в изучении русского языка? Кто к вам обращается?
– Есть три категории людей: первая – израильские бизнесмены, которые до недавнего времени много работали в России – программисты, повара, да кто угодно. Вторая – смешанные браки, особенно когда в семье появляются дети, а супруги говорят на разных языках. Дети в какой-то момент начинают говорить по-русски, а один из родителей перестает чувствовать себя дома. Или за праздничным столом одна часть семьи говорит по-русски, а другая на иврите.
Третья категория – это дети из русскоговорящих семей, уже второе или третье поколение, которое тут выросло.
– Их приводят к вам бабушки и дедушки?
– Нет, я работаю только со взрослыми. Учить язык – это осознанное решение взрослых людей. У всех разный уровень – кто-то говорит; кто-то понимает, но не говорит; кто-то хочет выучить грамматику, разобраться в падежах…
– Или прочитать в подлиннике «Анну Каренину».
– Таких совсем немного… Есть еще одна категория – интеллектуалы, которые знают, к примеру, шесть языков. И они приходят учить русский для своей «коллекции». На языки тоже есть мода, и русский считается «модным» языком, кстати, не только в Израиле.
– Итак, к вам приходят взрослые люди изучать русский язык. Хотя, мне кажется, он ужасно трудный.
– О да. Вообще лёгких языков нет в природе. Есть такое понятие прозрачности языка – чем ближе изучаемый язык к родному, тем легче его учить. Русский и иврит – языки из разных языковых семей, поэтому и тем и другим сложно их осваивать. Но это трудности грамматического характера.
Но ведь еще есть трудности психологического характера, которые обычно не учитываются. Хотя с них-то и нужно начинать. У меня никогда не было больших проблем с мотивацией, но первое, с чем я сама столкнулась – это трудность «говорения». И связано это напрямую со страхом допустить ошибки. А говорить нужно обязательно, это главная цель в изучении языков. Сначала мне казалось, что прежде нужно выучить все грамматические правила и запомнить две тысячи слов. Оказалось, что нет! Это процессы параллельные. У меня есть ученики, которые знают сто слов, но говорят без остановки. Они вообще не знают грамматики, но их все понимают. И всё потому, что они не бояться делать ошибки. Я стараюсь, чтобы мои ученики заговорили уже на первом уроке.
– Как это делается?
– Нужно обязательно найти «языкового родителя», как я это называю, то есть того человека, который к тебе очень хорошо относится, неважно как и с какими ошибками ты говоришь. Который не поправляет тебя на каждом слове, а, наоборот, помогает тебе. Как оказывается, их не так просто найти. Потому что даже наши любящие мужья, жены, друзья далеко не всегда так себя ведут. В нашей культуре это заложено – родители нас поправляют, мы сами друг друга поправляем, в школе нас с первого класса бесконечно поправляют учителя. И мы с этим вырастаем и позже переносим этот подход и на иностранцев. Возьмите хоть бы наше «ы» непроизносимое, которого мы от них ожидаем. А на самом деле поправлять надо только в том случае, если искажается смысл сказанного.
С другой стороны, это наши культурные коды. Ведь мы по речи сразу понимаем не только откуда человек родом – с Украины, Кавказа или Прибалтики – на это указывает акцент, но довольно быстро определяем его социальный статус: по просторечию, определенным ошибкам и неправильным ударениям. Потому мы так и требовательны к партнерам и детям – нам хочется, чтобы они говорили на культурном языке.
– Это так, но есть большая разница между родным языком и иностранным.
– К сожалению, мы, выходцы из стран СНГ, не очень сильны в изучении иностранных языков, наши прежние методики довольно жесткие, а методы просто зверские. Они совершенно не подходят израильскому менталитету. С израильтянами нужно проще, свободнее, веселее, нужен совершенно другой подход, если мы хотим, чтобы человек чему-то научился.
Вернемся к «языковому родителю» – я всегда стараюсь стать таким для своих учеников, чтобы они совершенно расслабились. Это первое. Второе – нужна методика. То есть понять, что учить, с чего начинать. Я предпочитаю экономить энергию – разделить весь процесс изучения языка на этапы, и сосредоточиться на самом важном. Ничего лишнего. Это сложно, потому что язык – одно целое, он не состоит из слоев. А мы должны эту глыбу разделить и вычленить самое важное. Вот этим я и занималась на протяжении десяти лет – выявляю самое важное.
Есть понятие «высокочастотных слов», то есть тех слов, которые чаще всего употребляются, и без которых мы не можем обходиться ни в одном разговоре. Я их просто записывала и собрала в список из тысячи слов. А параллельно нужно заняться грамматикой, хотя это страшное слово, и я стараюсь его как можно меньше произносить на уроках. Люди ненавидят грамматику со школьной скамьи. Но грамматика нужна – не для того, чтоб осложнить нам жизнь, а для того, чтобы начать строить предложение правильно, чтобы человек, к которому мы обращаемся, нас понял.
И так мы начинаем: сначала человек использует три слова и строит из них предложение, потом я прошу их добавлять по одному слову. Постепенно предложение удлиняется, пока ученик не начинает говорить столько, сколько ему хочется.
– С высокочастотными словами более или менее понятно. Но как понять, что важное, а что второстепенное в языке?
– Я решила, что чем быстрее человек начнет изучать глаголы, именно глаголы, а не падежи, тем быстрее он начнет говорить. Потому что каждое предложение обычно обозначает какое-то действие, а это означает, что ему необходим глагол. Поэтому мы сначала учим алфавит, и сразу после этого – глаголы, в настоящем, прошедшем и будущем времени. А потом уже существительные, прилагательные, и только потом – падежи. Вообще говоря, можно говорить без падежей, и будет понятно, о чем мы говорим. Множество языков обходятся без падежей – английский и иврит, к слову сказать. Когда-то в английском, кстати, они были, но потом от них отказались. Но русский без падежей, конечно, не русский, поэтому в какой-то момент к ним нужно подступиться. Но не в начале обучения, потому что это сразу очень пугает – особенно если добавить к этому мужской, женский, средний род, множественное число. Это же кошмар, который сразу хочется забыть.
Поэтому человек должен сперва получить определенную дозу уверенности, почувствовать, что язык ему уже не чужд, а даже приятен, а потом уже можно потихонечку падежи…
– Вы используете в своих занятиях мнемонические карты…
– …с которыми у меня связана забавная история. Мнемоника – это система запоминаний с помощью ассоциаций. Еще древние греки ее придумали. Когда я придумала свою систему мнемонических карточек, то пошла к адвокату зарегистрировать на нее патент. Он мне сказал: «Я, конечно, был бы рад, но не могу подтвердить патент на систему, которая существует уже две тысячи лет».
– Алла, правда ли, что можно запоминать по триста новых слов в день?
– Правда, я сама поставила однажды над собой такой эксперимент. Но тут надо понимать – мозг у всех работает по-разному. Я учу слова «фотографируя», то есть зрительной памятью. Как-то я прочитала, что можно учить триста слов в день, а за неделю-полторы можно выучить тысячу слов, которых вполне достаточно, чтобы прилично говорить на языке.
– Триста слов, которые вы запоминаете сегодня, они не забываются назавтра, не вытесняются следующими тремястами?
– Нет. Есть определенный процент слов, которые назавтра забываются, но ведь мы все время их повторяем. И чем больше мы их повторяем, тем лучше запоминаем. Мозг за день считывает огромное количество информации, но через сутки 60 процентов информации, если мы ее не повторяем, стирается. Как его, мозг, убедить, что это важная информация и нужно оставить ее у меня в голове? Только повторением. И мозг, которому все время возвращают ту же информацию, в конце концов сдается и говорит: «Ну ладно, оставлю, наверное, это очень нужно». Можно запоминать с помощью ассоциаций, потому что обычно они какие-то абсурдные, смешные, дурацкие – наш мозг очень любит такие вещи.
– Как вы относитесь к просьбам ваших учеников научить их сленгу или русскому мату?
– Я учу – это ведь часть языка. Есть такой очень солидный источник информации для всех лингвистов, филологов, полиглотов – словом, всех, кто так или иначе связан с языками, называется «Этнолог», там очень много статистики и различных сведений обо всех языках мира. Указывается, к примеру, живой ли это язык, умирающий, или он уже умер. Так вот, разница между умирающим языком и уже мертвым, это количество подростков и детей, говорящих на этом языке. Молодежный сленг является очень важной составляющей в этом процессе.
– Алла, как нужно относиться к ошибкам на иностранном языке?
– Легко. Нужно понять, что ошибки являются неотъемлемой часть любого процесса обучения, да и вообще любой человеческой деятельности. К ошибкам нужно относиться с пониманием, с одобрением и, несомненно, с юмором.
Даже на родном языке людей постоянно пытаются заставить говорить правильно – как надо, как допустимо, а что нельзя. Но ведь это все не работает, потому что язык – это живой организм, он никому не принадлежит, даже филологам. Он – ничья собственность, которой все пользуются. В конечном итоге, люди говорят так, как им удобно, что вполне объяснимо.
– В чём секрет успеха английского языка?
– В его пластичности и в способности упрощаться. Все языки динамичны и подвержены постоянным изменениям. У английского, к примеру, темп изменений намного превышает темп русского. Носители русского имеют больше шансов понять древне-русский 10 века, нежели носители английского – старо-английский. После нормандского завоевания английский отказался от падежей, от некогда существовавшего среднего рода, да и вообще от грамматического рода, что значительно упростило весь процесс освоения языка.
– Чем ваша книга «Влюбиться в русский» отличается от других подобных пособий?
– Когда я начала заниматься преподаванием серьезно, профессионально, то первым делом отправилась на поиски учебного материала. На тот момент у меня еще не было опыта, но я стала замечать, что ученикам не очень нравится работать по уже существующим пособиям. Объяснения в них были очень сложные, как для лингвистов, со множеством профессиональных терминов. Ты и так новичок в языке, а тебя к тому же заваливают специальной терминологий! И я стала замечать, что теряю учеников – они не делают домашние задания, тогда как практика и повторение это очень важная, основополагающая вещь. И чтобы их вернуть, я стала сама составлять для них упражнения, и за год-два у меня выстроилась методика и накопился материал, который я решила систематизировать и собрать в книгу. В 2012-м году у меня уже был свой учебник.
– Это уже второе издание, исправленное и дополненное?
– Не совсем. С первым учебником мы дополняли друг друга, с ним работать могла только я сама. Я озвучивала то, что там не было написано. А в этом, новом, тоже существует диалог, общение, но он уже законченный, и ученик может по нему заниматься самостоятельно.
– То есть, это самоучитель?
– В том числе. Но можно по нему работать и с преподавателем, и в группе.
– Будет ли ваш учебник переведён на другие языки?
– Я как раз начала разрабатывать адаптационную версию этого учебника для японских студентов.
– Сколько всего языков в мире?
– Сегодня в мире есть 7099 языков – это без диалектов, хотя лингвисты никак не могу договориться, что называть диалектом, вокруг этого ведутся серьезные баталии. В процессе глобализации каждые две недели умирает язык. Как исчезает язык? К примеру, из некой деревни, в которой живет три тысячи человек, молодежь уезжает в большие города или даже другие страны, в поисках свободы и заработка. А там говорят на «большом» языке – испанском, английском или русском. Их дети уже не говорят на языке прошлых поколений, и язык общины, племени, умирает. Есть такой прогноз, что через 50 лет на планете останется 3 тысячи языков, половина от теперешнего числа.
– В конце концов, мы все будем говорить на одном языке?
– Надеюсь, что нет. Язык ведь это не только способ коммуникации, но и способ мышления. Наверное, с эволюционной точки зрения это намного хуже, потому что универсальный язык Вселенной – разнообразие. Кроме того, и об этом уже пишут, мир становится все более непредсказуемым, и сценарии его развития все труднее предугадать.
– Кроме того, язык – это культура и отражение нашего бытия, которое тоже очень разное – в Нью Йорке, Париже, даже Тель-Авив отличается от Иерусалима!
– Но начинает потихоньку выравниваться, нам говорят, что мы идем к монокультуре. Куда бы вы ни приехали, молодежь везде выглядит почти одинаково. И старики выглядят одинаково, появляются типажи, группы… и ты иногда не понимаешь, в какой стране находишься, особенно в Европе.
С другой стороны, все события, что происходят сегодня в мире у нас на глазах – Брексит, к примеру, – говорят о том, что мы не объединяемся, а, наоборот, разделяемся, становимся индивидуалистами, каждый сам по себе, для себя, внутри себя. Как люди, так и страны. Так что пока непонятно, что будет.
Интервью взяла Лена Лагутина
Книгу Аллы Календаревой «Влюбиться в русский» можно купить в магазинах сети «Стеймацки» или на сайте www.allakalendarev.com или заказать по телефону 054-3298111.
Сайты Аллы Календаревой:
http://allakalendarev.com/fall-love-russian-book
https://www.facebook.com/alla.kalendarev
https://www.facebook.com/alla.kalendarev/videos/1898346953538977/
https://www.facebook.com/fallinlovewithrussian/
(Цена учебника – 120 шекелей).
Дизайнер обложки – Денис Фрицалис
Иллюстратор учебника – Соня Коршенбойм
Фотограф – Пётр Тарасенко
Recommended for you
Leave a Reply
Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте, как обрабатываются ваши данные комментариев.
