Share

Tweet

Share

Share

Email

Comments

Иллюстрации – Ева Ракова

«Хорошенькие не умирают» – публикация номер 2. А номер 1 – вот здесь: https://www.israelculture.info/xoroshenkie-ne-umirayut/

 

«Хорошенькие не умирают» — новая книга Марты Кетро о путешествии, как внутреннем, так и физическом. Что чувствует человек, покидая одну страну и переселяясь в другую? Переходя в новый возраст? Теряя  старую любовь и обретая новую? Здесь вы найдёте ответы на эти вопросы, а ещё — ароматы весны, манго и моря, много солнца, яркие переживания и  свежий взгляд  на самые обыденные вещи. Потому что человек, закончивший определённый этап жизни, открыт для мира и беззащитен перед ним, как новорожденный.

Приобрести книгу можно здесь: https://www.ozon.ru/context/detail/id/141112470/

 

А пока что Марта Кетро предоставила нашему сайту право познакомить читателей с отрывками из ее книги. Начали  и пока   продолжаем…

 

***************

На Алленби встретили рассыпающегося старца в белой кипе, который с трудом сгибаясь, подбирал с тротуара визитные карточки проституток.

— Конкурент! — возмутилась я, потому что собираю эти карточки уже пятый год.

— Не, он явно не коллекционер, — авторитетно сказал Дима.

— Клиент? Надо же, — я восхитилась, — молодец какой.

— Нет же, у него выражения лица однозначное, он из соображений морали их подбирает.

— А вот не надо думать о людях плохо. Мы не должны безосновательно сомневаться в его возможностях. Зачем ты его обижаешь — а вдруг…

 

 

Идём по набережной от Гордона, вдруг Дима говорит «оооо». Впереди гарцует чёрная девица, у которой ноги начинаются приблизительно там, где у меня грудь.

— Невероятная, — соглашаюсь я.

— Между прочим, это парень, — отвечает Дима.

— Что?! Так надо… бежать! догнать! — я делаю рефлекторное движение, но он успевает меня перехватить.

— Он неподходящей ориентации, — объясняет корректно.

— Не может быть! — но по походке очевидно, что может, — Какая красота, и мимо, а.

Между тем парень, отчаянно вертя попой, переходит дорогу под носом у грузовика — победоносная женственность как она есть.

 

 

На рыночной площади по пятницам всегда играл барабанщик – прелестный, русоволосый, с обнажённым мускулистым торсом, поблёскивающим от пота. Играл божественно. А тут проходим мимо, сидит некто в майке и бейсболке, стучит невнятное.

— Мальчик, — вскрикиваю я, — где тот мальчик?!

— Это он и есть, — отвечает Дима, — просто оделся.

— А почему играет паршиво?

— Просто оделся. А играет как всегда.

А видели бы вы его полуголым — какой силы был музыкант!

 

 

Стою на светофоре возле Банана-бич и думаю о смерти — как обычно, когда выдаётся свободная минутка. Во-первых, самурай обязан всегда помнить о смерти, а во-вторых, должен хоть кто-нибудь в этом жовиальном городе сберегать капсулу печали, спрятанную в фальшивом зубе мудрости. Но тут загорается зелёный, навстречу дорогу переходит огромный блондин с татуировкой на передней дельте, и я чувствую, как у меня делается совершенно счастливое лицо.

И мы с ним, с лицом, идём купаться, а по дороге я думаю, что была бы невыносима, если бы обладала только одним из этих свойств — или постоянно думала о смерти, или превращалась в мягкое мороженое при виде огромных блондинов. А в среднем так и ничего получается, почти приличный человек.

Вообще же местные мужчины интересны тем, что каким-то образом соединяют расслабленную доброжелательность и страсть, с ними как-то успокаиваешься, но не засыпаешь.

 

Посреди Ротшильда девушка рыдает на груди у некрасивого парня, умудряясь сохранять некоторую дистанцию — отстранившись телом, но припав головой. Он, с выражением мучительной неловкости на лице, обнимает её на вытянутых руках, и я понимаю, что так, видимо, выглядит френдзона.

 

Выхожу с утра из дому в костюме для кормления соседских кошек: розовый балахон из последней коллекции младшей горничной Стеллы Маккартни, естественный эффект мятой ткани, сиськи в положении вольно, срам прикрыт очками вполлица. И тут в наш переулок имени Чуда Сиона сворачивает какой-то парень типа Сабониса в лучшие годы. Я резко останавливаюсь и начинаю ныть:

— Ааааа, стоит одеться, как тель-авивский бомж, как внезапно появляются двухметровые мужики.

— Не переживай, он бы всё равно не заметил, до длинных медленно доходит.

— Я бы подпрыгивала! Баскетболисты же включаются на мячик и автоматически делают дриблинг.

— Опомнись, ты замужем.

— Я потому и замужем, что вовремя подпрыгивала, которые мышей не ловят, те в девках сидят.

Всё хорошо в этом городе, кроме среднемужского роста 178 см, альтиметр мой привычно настроен выше, я ищу глаза на уровне ста девяноста, а вижу только краны, маяки и минареты.

Лучший наркотик этой страны — морская соль, слизанная с юного загорелого плеча. Лучший вид на этот город — на берегу, где носятся мальчики с тонкими сухими мышцами, сформированными не многочасовым потением в спортзале, а просто жизнью — бегом, плаванием, работой, хорошей едой и любовью. Светлокожие женщины рядом с ними начинают сиять, а смуглые превращаются в змей. Им не нужны гарантии — ни верности, ни общего будущего, ни детей — им только нужно, чтобы кто-то разделил и удвоил их радость жизни. Они валяются на солнце, не боясь умереть от рака, носятся до изнеможения, не прислушиваясь к сердечному ритму, едят горячий хлеб, не думая о весе. Ни о чём не тревожатся, потому что и через полжизни (для них — десять или пятнадцать лет) в их телах будет гудеть сила. Земные воплощения бессмертия, вечность в миниатюре, счастье в разлив.

Женщины красивы так, что каждая выглядит подарком и благодарностью — будто её специально делали, чтобы порадовать Бога. Они уверенные и сильные, и даже совсем девочка точно знает, что может протянуть руку и опереться, мужчина не ускользнёт и не растеряется, обязательно подхватит — не этот, так другой.

« — О чём тебе разговаривать с этим мальчиком?!

— Разговаривать…. Точно, можно же ещё разговаривать!»

Но лучше всё же слизывать соль.

 

Сегодня вечером я шла вдоль берега, у нас слегка похолодало и от воды наконец-то запахло морем, а не сыростью. Ветер раздувал длинное красное платье и наполнял меня радостью, в такие минуты каждая женщина сама себе и Ассоль, и алый парус — она полна надежд и уверенности в том, что сможет их осуществить. В эти минуты нужно остановиться и запомнить себя — именно сейчас ты живая, настоящая и непобедимая. Кто бы ни злился на тебя он ничего не может сделать с той силой, которая в тебе есть. Только о ней и нужно беспокоиться, только её и беречь. Ты ветер, ты парус, ты сама жизнь.

 

Обложка книги и иллюстрации – Ева Ракова.
Фото Марты Кетро – © Алексей Ермолов.
Все материалы предоставлены Мартой Кетро (за что ей огромное спасибо).